— Дэниэл… — повторил Питер вслух. — У него были чёрные волосы до плеч. Из-под футболки виднелся кусочек татуировки — какой-то древний символ. И взгляд… — Питер вновь облизнул губы и приоткрыл глаза. — Взгляд как у тебя.
Шейн медленно кивнул. Пока всё было понятно, и Питер рассказывал именно то, что было ему нужно.
— Между вами что-то завязалось? — спросил он, предлагая, таким образом, продолжать.
— Нет! Чёрт… Я знаю, что говорят про таких парней, как я, но я никогда не был с…
— С мужчинами, — закончил Шейн за него.. — Но тебя всё равно к нему тянуло?
Питер кивнул.
— Да… Чёрт… Это ощущение… силы. Первобытной. Будто запах дикого леса. Ты знаешь это, — Питер посмотрел на Шейна в упор. — Ты сам пахнешь так.
Шейн едва заметно усмехнулся.
— Знаю, — подтвердил он.
— Поэтому вчера… ты напугал меня. Но в тебе что-то другое. Сложнее.
— Мы говорим не обо мне.
— Точно, — Питер тоже усмехнулся и на секунду взгляд его стал колючим, а по телу Шейна в который раз за утро пробежали мурашки. — В общем… Мне просто нравилось с ним. Ходить по клубам. Смотреть на девушек. Он редко кого-то снимал, да и я тоже. Поначалу всё это казалось нормальным, а потом я понял кое-что. Он был психом, — Питер нервно усмехнулся. — Как-то вечером мы сидели на смотровой площадке там, над городом. У нас был ящик пива, но сам Дэниэл пил мало. Рядом стоял его байк, и музыка грохотала на всю округу. Нам было хорошо. Даже не нужно было говорить. А потом запись закончилась и наступила тишина. Оглушительная. Дэниэл какое-то время сидел молча и смотрел вниз, а потом повернулся ко мне.
«Ты веришь в сказки, Пит?» — спросил он. Я только рассмеялся. Меня уже основательно повело, и я готов был поверить во что угодно.
«Тебе нравятся Волки?» — в глазах у него что-то сверкнуло.
«О, да, — я снова рассмеялся. — Последний альбом был ничего».
«Ты не понял, — теперь уже усмехнулся он, и глаза его снова заблестели. — Я про настоящих, живых волков. Ты хотел бы бежать по лесу, вдыхая запах ветра? Топтать лапами палую листву? Сворачивать, учуяв запах крови… Рвать зубами ещё живую дичь…»
На последних словах он облизнул губы, будто уже чувствовал вкус крови на губах. Я тоже представил это. Закрыл глаза и ощутил этот запах свежести. Никаких людей. Нет асфальта и грязных улиц. Я, ветер… И добыча далеко впереди. Чёрт… Я этого хотел. Реально хотел. Мы посмеялись ещё, потрепались о чём-то… А потом он хлопнул меня по плечу и подтолкнул к байку.
«Давай, Пит. Пора сворачиваться».
Мы оба замерли, неожиданно остро ощутив это прикосновение даже через плотную кожу куртки. Мой взгляд столкнулся с его, и у меня появилось странное чувство, будто я должен сейчас делать всё, что он скажет. Сейчас и всегда.
«Мы — волки, Пит, — сказал он серьёзно. — Когда Зверь проснётся — позови меня».
Чёрт. Тогда я не придал всему этому значения. Ну, знаешь, обычный выпендрёж. У нас в тусовке такого полно. А потом… прошло, наверное, недели три. Он притащил меня в какой-то клуб. У меня тогда ещё не было настроения, но он сказал: «Ты же хочешь стать волком?» Мне нечего было ответить, и я согласился. Всё было как обычно, мы сидели, пили пиво, слушали музыку.
В какой-то момент всё поменялось. Он рванул меня за плечо и потащил на улицу. Едва мы вышли, толкнул лицом к стене, как вы любите делать это с арестантами, заломил руку. Что-то странное мелькнуло у моей шеи, я не сразу понял, что это — морда, будто у здоровенного оскалившегося пса. Затем плечо пронзила боль, я рванулся. Сам не знаю, как мне удалось высвободиться. Я упал на асфальт и стукнулся головой о какой-то угол. За спиной послышался вой, и я обернулся так резко, что перед глазами всё поплыло. Не знаю, может, это уже были глюки, но того, что я увидел мне хватило, чтобы найти силы вскочить и броситься прочь. Я бежал минут десять, а вой всё ещё был рядом. Увидел ограду городского парка прямо перед собой и вспомнил, как это бывает в кино — ну, знаешь, когда кто-то перелезает через ограду, а цепной пёс не может его достать, потому что не умеет лазать как кошка.
