– Запрос отправили?
– Отправили.
– Так, по потерпевшему работаем тщательно. Что дальше? Какие у нас есть вопросы?
– Кто был заинтересован в убийстве Белова? Кто конкретно взорвал? Почему взрыв был такой мощности? Кто был в машине с Беловым? Случайная жертва или нет? Была ли женщина у Белова? У нас миллион вопросов и ни одного ответа.
– Было бы хуже, если бы у нас не было бы ни одного вопроса…, – вставил Пыталов.
– Валерий Григорьевич, не нужно философии. Лучше скажите, что точно известно по взрывчатке?
– Экспертиза пока не пришла, очень непонятно. Во-первых, это не обычный динамит. Может быть, не только динамит. После взрыва начался сильный пожар. Во-вторых, очень большой заряд, может быть, эквивалент 800 граммов. Этого количества взрывчатки хватило бы на четыре взрыва, это слишком много для решения задачи. По какой-то причине исполнители решили не жадничать. Или кому-то подавали знак, что у них много взрывчатки. Не знаю, что-то тут не так. И нам невероятно повезло, что нет других жертв. Страшно подумать…
– Не надо думать. Поторопите экспертизу. Как взорвали?
– Взрыватель не был обнаружен. Но при таком заряде исполнитель должен был находиться в укрытии. Надежнее всего был бы радиоканал. Я бы так и сделал.
– Что значит: «Я бы так и сделал»?
– На месте предполагаемого преступника, чтобы минимизировать риски…, – начал Пыталов.
– Соберитесь, давайте мне факты. Идите, – оборвала его Романова.
Оперативники вышли из кабинета Романовой. Через 30 минут они собрались в своём кабинете, «на базе». Расположились, включили чайник.
– Что думаете про этого Белова? – спросил Зубков, старший из присутствующих и самый опытный.
– Мне кажется…, – начал было стажёр Павел, но Зубков остановил его жестом.
– Белов – уголовный элемент. Обналичивание. Наверняка с группой лиц. Не удивлюсь, если он ещё и организатор. Нужны его контакты с банками. С какими он работал? Это мы быстро из налоговой получим. Встречаемся с банкирами. Смотрим, кто с ним связан. Вот среди банкиров может быть или прямой заказчик, или сильно заинтересованное лицо в испарении Белова. Представляешь такой взрыв, что не можем найти фрагмент для ДНК-анализа? Был человек и весь испарился. Фрагменты пассажирки нашли. Что толку? Мы и так знали, что она женщина.
Пыталов замолчал.
– Юра! – Зубков повернулся к оперативнику Кулешову. – Займись налоговой и банками. Поговори с ребятами из ОБЭП.
– Сергей Иванович, сегодня воскресенье, – напомнил Кулешов.
– Ты попробуй, хорошо? Хорошо попробуй.
– Есть.
– Рома, ты со стажёром на место. Ищем. Должен кто-то знать Белова. Кто-то видел его рядом с машиной. Ходите по стоянкам и парковкам в округе. Спрашивайте про машину. Автолюбители могут не по фотографии вспомнить, а по машине. Кому-то он точно или помог, или помешал. На бутылку спорю. Не могут другие автолюбители не знать. У нас во дворе все парковочные места расписаны и распределены. Не дай бог, кто встанет не на своё место, – всё, война и Ледовое побоище. Сколько раз до скандала доходило. Быть не может, чтобы он ни на кого не наехал или чтобы к нему не было претензий. Тут ищите. Соседи могут друг друга и не видеть.
– А камеры наблюдения? Будем изучать? – уточнил Роман Пятибратов, ещё один оперативник группы.
– Записи с камер мы посмотрели. Все до единой стоят так, что место взрыва осталось за кадром. Не думаю, что исполнители постарались или знали. Просто повезло. Владельцы камер говорят, что направляли камеры на свои объекты. Ни стоянка эта стихийная, ни дорога никого не интересовали. Был бы там пешеходный период, так и с этим не повезло, – сказал Зубков, задумался и добавил: – Или наоборот – повезло.
