– Ух ты!
Воскликнул я.
– Ты откуда его взял?
– Мне папа его сделал. А я сам его разрисовал. Здорово, правда? Папа много чего тут сделал.
Клаус стал показывать фигурки других животных, сделанные из дерева. У него даже была статуэтка, которую я когда-то видел на обложке иностранного журнала, что читал один пожилой господин на железнодорожном вокзале. Я запомнил ее, потому что она похожа на мою маму.
Такое обилие игрушек меня поразило, у меня было всего две игрушки: мячик и колесико, прикрученное к проволоке. Я мчался с этим колесиком по дорогам, словно на мотоцикле. Особенно весело было после дождя, тогда можно было бегать по лужам, чтобы брызги летели в разные стороны. Даже не знаю, где я достал это колесико и куда потом его подевал.
– Тут я играю, рисую, придумываю разные планы, а в свободное время мы вместе с папой мастерим поделки.
Он указал на полку с инструментами, что стояла возле двери.
– У тебя здесь очень здорово.
Я встал с кровати и подошел к шкафу с книгами. Каких только книг там не было, многие на иностранных языках, я сумел разобрать только некоторые названия. Большинство из книг я не знал, но была парочка, которую я тотчас приметил: на одной был изображен тираннозавр с открытой пастью, а на второй люди, с факелами в руках – жутко интересные.
– Ты любишь читать?
Спросил я Клауса.
– Нееет, вернее да, но я плохо читаю.
Клаус сидел на кровати и то вставлял, то вынимал фигурку динозавра из подставки.
– В основном книги читает мне Эльза. Она очень хорошо читает и умеет говорить на нескольких языках.
– Почему ты зовешь госпожу Гарре Эльзой? Я думал, что она твоя мама.
– Моя мама исчезла, когда я был совсем маленький. Мы с папой не знали, куда она пропала, и долго горевали. Но потом, в нашей жизни появилась Эльза. Она мне не понравилась сначала, ведь она очень строгая и постоянно меня ругала, но папе с ней хорошо. И я привык, она все еще меня ругает, но мне все равно.
– Я тебя так понимаю. Моя мама умерла несколько лет назад, с тех пор я живу здесь, у своей тети Элизы.
В моменты, когда я вспоминал про свою маму, в горле у меня вставал ком, сильное потаенное чувство охватывало сознание. К глазам подступали слезы, но я повторял себе, что я – мужчина и не должен плакать, хотя очень хотелось. Прийти в себя помогала дыхательная гимнастика, которой научила меня тетя.
– Если помнишь, это она показала госпоже Гарре ваш дом. Моя тетя долгое время жила одна, потому у нее тоже все по строгому порядку, и она не доверяет незнакомым людям.
– Да, Эльза очень сильно возмущалась и назвала твою тетю невежей.
Клаус немного помолчал, затем встал с кровати, подошел к полке с инструментами и нагнулся, чтобы что-то найти.
– А папа у меня классный, самый лучший. Раньше он служил в армии, в инженерных войсках. Там он с другими солдатами занимался всякими умными штуками, а теперь он учит меня.
– Чему же он тебя учит?
Кряхтя, Клаус вытащил с нижней полки какой-то черный предмет, очевидно тяжелый. Я подошел ближе, чтобы разглядеть, что это такое.
– Этот аппарат называется диапроектор! Мы с папой собрали его сами.
– Ого, а что может этот дипрактор?
– Диапроектор! Он нужен, чтобы смотреть фильмы. Ты когда-нибудь видел фильмы?
Я раньше никогда не видел фильмов, у тети Элизы дома стояло только радио, которое она включала по вечерам и слушала старинные песни. В эти моменты ее обычно напряженное лицо становилось каким-то другим: спокойным, безмятежным; она закрывала глаза, морщины разглаживались на ее лбу. Казалось, что когда она слушала эти песни, она куда-то мысленно улетала.
