В стороне от всех этих происшествий оставался Дажьбог. Все видавший, обо всем знавший, ничего он не говорил и не делал, понимая, что сын его обречен, ничем ему помочь он все равно не сможет.
Перун не станет внимать его словам, а может придумать и худшее наказание, хотя ему трудно было представить что-то хуже, чем жизнь на земле, где их подстерегали самые жуткие опасности, и самое главное – они становились смертными. Он спокойно укрылся от взгляда жены своей м возлюбленной. И та и другая ничего хорошего сказать ему не могли. Да и самому ему противно было думать о своем бессилии.
Дажьбог радовался тому, что Марена была увлечена своими сыновьями, а Жива не видела его и знать не особенно хотела.
Перун заметил его исчезновение, его взяла досада за то, что и на этот раз этот солнечный бог, с которым они так долго носились, оставался в стороне. И как только он может так обходиться с этим миром? Но что с него взять.
№№№№№
Славен, после происшествия, в Сварге и задерживаться не стал. Казалось, что он давно ждал этого момента. И только Марена все еще хотела убедить его в том, что ему надо одуматься.
– Ты и представить пока не можешь, каким опасностям ты себя подвергаешь.
Здесь он не сможет расправиться с тобой так просто, а там ты у него в лапах кровавых останешься.
Но он только отодвинул ее в сторону. И такая усталость и тоска была во всем его облике, что не стоило, наверное, его больше останавливать.
– Но подумай о брате своем, – наконец бросила ему в след она, – ему там вовсе нечего делать.
– Ему там не будет хуже, потому что тут он уже со всеми перессориться успел, может быть образумится.
Она отступила, понимая, что напрасно тратит свое красноречие. Он не станет ее слушать. Она вспомнила слова Сречи, и поняла, что если и сможет для них сделать что-то, только тогда, когда они на земле окажутся. И стала она думать о том, что не только ее дети, но и сыновья Живы должны туда последовать.
Она поспешно попрощалась со Славеном и Скифом. В глазах ее блеснул странный огонек. Они понимали, что она думает о чем-то другом. И тот, о ком она думает, обречен. Ему не позавидуешь.
№№№№№№
И отправился Славен вместе со Скифом в поля, расположенные с двух сторон от неведомой реки, и решили они по дороге, что каждый из них останется в каком-нибудь большом поселке, объявив себя князем и предводителем, там навсегда и будут земли, где им предстоит жить. И хотя Славен тревожился за брата своего, он оставался вспыльчив и непримирим со всеми, но он надеялся, что и для него найдется какой-то народ и какая-то земля, на которой он себя уютно ощутит. Оставалось только обустраиваться тут, потому что возвращаться назад они не собирались. Для себя он сразу нашел большой поселок, в котором только что сожгли жреца, и решил, что если этот неведомый человек из-за них пострадал, то они и должны здесь оставаться. И они будут терпеть его.
