На мгновение я вдруг почувствовал такую злость, что едва не разорвал ни в чем не повинный газетный листок надвое. Но он лишь сообщил мне то, о чем, по-хорошему, стоило догадаться куда раньше. Если не в самый момент пробуждения в трех аршинах под землей, то хотя бы после купания в Смоленке.
Колдун предложил Петербургу новую ложь – и на этот раз весьма достоверную: я годился на роль козла отпущения куда лучше мягкотелого и перепуганного Сумарокова. И к тому же имел глупость демонстрировать свои необычные дарования… нет, не то чтобы направо и налево, однако с куда меньшей осторожностью, чем стоило бы.
Звезда Владимира Волкова, буквально ворвавшегося в высший свет Петербурга, восходила с немыслимой быстротой. Вчерашний гимназист за какие-то полтора месяца подмял под себя купцов и воротил со столичных рынков, но на достигнутом, конечно же, не остановился. И пошел дальше: поступил на государственную службу, избавился от противника на дуэли, завоевал сердце несчастной княжны Вяземской, завел нужные знакомства среди самых родовитых и влиятельных аристократов. А после этого имел наглость подстроить похищение цесаревича, чтобы подобраться к императорской семье.
Получил награду и очередной чин, обманом вытребовал у покойного Юсупова княжеский титул, подсунул следствию фальшивого убийцу и в одночасье стал чуть ли не народным героем. И, воспользовавшись расположением государя, нанес тому смертельный удар, оставив народ и отечество без покровителя.
А в конце концов решил избавиться и от своих друзей, которые наверняка уже догадывались о его истинной злодейской сущности. И негодяю непременно удалось бы и это, не окажись один из них чуть сильнее и расторопнее. Схватка едва не стоила героическому действительному статскому советнику жизни, однако он, хоть и раненый, все-таки смог одолеть врага. И всадил в него все семь пуль из нагана, избавив Петербург от колдуна, наводившего на всех страх уже несколько лет. И сегодня город, наследник престола и весь императорский двор готовились чествовать своего защитника.
Виктора Давидовича Геловани.
Коварный злодей, отважный победитель. Все на своих местах, а история подошла к завершению – и притом весьма эффектному. Страшное чудовище больше не угрожает Петербургу и его обитателям, заговор раскрыт и уничтожен окончательно. Победа, дамы и господа!
Можете спать спокойно.
– Ты чего, сынок? – Старичок легонько потрепал меня за рукав. – Дальше давай!
Я выдохнул и продолжил. Остатки статьи уже не содержали ничего интересного, и, дочитывая, я понемногу успокаивался. С каждой строчкой гнев уходил, уступая место раздумьям… Впрочем, тоже не самым приятным: колдун то ли уже давно, чуть ли не с самого дня нашего знакомства, готовил меня на заклание, то ли ловко сымпровизировал, разом избавившись от настырного преследователя и повесив на него все собственные грехи, включая убийство императора Александра.
Статью явно слепили в спешке, и все же она выглядела достаточно убедительно, чтобы ей поверили. Если не все, то уж точно многие – хоть и каждый по своей причине. Дельвиг ужаснется собственной наивности. Иван, наследник престола, скорбящий по усопшему родителю, наверняка не будет сожалеть, что негодяй понес заслуженное наказание и отправился на тот свет. Знать обрадуется избавлению от врага. Народ, как и всегда, начнет придумывать небылицы, окончательно превращая вчерашнего георгиевского капитана в сказочного злодея.
