Она оставила Джас внизу, заниматься образцами, собранными во время ночной экспедиции подводного аппарата. Их все нужно было поместить в одну из изоляционных емкостей высокого давления в биологической лаборатории. Чтобы обеспечить целостность любой морской жизни, образцы должны были храниться при том же давлении, что и снаружи. В противном случае экстремальное снижение давления способно мгновенно убить живой организм, разрушить целостность его тканей, так как их клетки попросту взорвутся.
Такое нельзя допустить.
Фиби хотела остаться, чтобы помочь Джас, но аспирантка прогнала ее, велев немного отдохнуть. Фиби неискренне попыталась возражать. До сих пор ее сон на борту станции был беспокойным, тем более что все женщины делили тесное общежитие на ярусе «Дельфин». Расписания смен у всех не совпадали. Ни у кого не было своей койки. Вместо этого, как на военной подводной лодке, они делили койки между сменами – подводники называют это «теплой пересменкой». Но даже в теплой кровати, под постоянный лязг, гудение и гул станции она спала плохо. А вот Джас, похоже, все это было до лампочки, но, с другой стороны, она ведь на десяток лет моложе…
Фиби перебралась через массивный люк, отделявший ярус «Электра» от яруса «Океан». Каждый уровень комплекса был назван в честь греческого морского бога или водной нимфы. Не успела она выйти из люка, как путь ей перегородил спускавшийся вниз высокий азиат. Фиби отступила в сторону, чтобы пропустить его, но он остановился перед ней.
– Доктор Рид, я как раз направлялся вниз, к вам.
– Ко мне? Почему?
Она не узнала исследователя. Он определенно не был из команды биологов. Иначе она уже давно заметила бы его. Такого же роста, как и Фиби, он был поразительно красив. Копна черных волос, слегка выцветшая со всех сторон; миндалевидные глаза блестели даже в приглушенном свете.
Она была вынуждена отвернуться от этого пронзительного взгляда.
«Женщина, ты слишком долго была одна…»
Мужчина был похож на японца, а там кто знает… Угадать его возраст также было довольно сложно – где-то за тридцать, как и ей. На нем был типичный для станции темно-синий комбинезон, плотно сидящий на его крепком мускулистом теле. Фиби также заметила на его нагрудном кармане значок: земной шар и поверх него кирка. Такие знаки отличия носили местные геологи. «Неудивительно, что я его не знаю».
– Нашей команде может пригодиться ваше мнение, – сказал он и протянул руку. – Я – Адам Канеко.
Она ответила на его рукопожатие.
– Вы геолог?
– Сейсмолог, если быть точным.
Теперь понятно, почему он бодрствует так поздно. Последние пять дней ощущались периодические толчки, но не такие сильные, как тот, что несколько дней назад сорвал станцию с якорей.
– Чем я могу вам помочь, мистер Канеко?
– Пожалуйста, зовите меня Адам. – Он слегка поклонился, а когда поднял лицо, его брови были тревожно нахмурены. – Не знаю, слышали ли вы, но в Юго-Восточной Азии произошло сильное землетрясение с эпицентром в Южно-Китайском море. Оно случилось только час назад, поэтому подробности отрывочны.
– Я не слышала. Но зачем вам консультироваться с биологом?
«Особенно со мной».
– Последние две недели наша команда наносила на карту эпицентры скопления толчков. Похоже, все они исходят из впадины Тонга, примерно в четырехстах милях от нас.
– Нам есть основания беспокоиться?
– Не в данный момент.
Фиби это не успокоило, особенно нерешительность в его голосе.
