С коей это слово мощно бьет –
Оно возвысит в рай или низвергнет до могилы
Произнесенное оно – вовек из не
пропадет.
* * *
Когда на улице гроза,
И пахнет осенью предательское лето,
Я вдруг не вспомню твоего лица,
Твои глаза, сияющие ярким светом.
В холодном сером облаке
Твой некогда любимый растворится лик,
В твоем некогда родном мне облике
Забыть твои черты меня страшит.
Июль без спроса сменился ноябрем,
А я все с памятью своей воюю;
Предательское лето хочет смыть дождем
Тебя и нашу встречу роковую.
11.07.16
ЧЕРНОТА
Из окна на меня глядит чернота,
Прищурясь, как будто презрительно,
Приговор без следствия и суда
Выполняется тонко, изысканно.
Чрез оконную раму черные руки
Тянутся, холодом веют паршивые.
В школе не научили науке
Про речи обманные, речи лживые,
А темнота ухмыляется, пялится,
Мол: «Сама же хотела, дура»,
И в окно мое белое скалится,
Направляя свинцовое дуло,
В сердце, поганая, метко целится,
Правдой стреляет отменною:
«Стерпится, – говорит, – разлюбится»,
Да песню скулит поминальную.
Каждую ночь в окошко мне смотрится,
Как невестка в зеркало брошенная.
Иль это мне на нее смотреть все хочется,
Иль это я ухмыляюсь в окошке черная.
* * *
Тяжелой поступью я сокрушаю землю,
От взгляда острого тучи заслонили небосклон, Плечи надменные ласкаю колыбелью,
А чувства-сироты под скулами комком.
Зачем мне голос, коль никто не слышит,
А волны вдребезги об суть вещей
Разбиваются и после еле дышат,
Склонившись у святой любви мощей.
Дорогой меж бровей заляжет опыт,
В сердце дверь скрипучая – так многие ушли,
И только у виска какой-то ропот,
И стон под моей поступью земли.
* * *
И вроде все прошло. Вся боль
Под летними дождями унялась.
Среди травы я обрела покой,
Своей холодностью к тебе кичась.
Но вдруг из пустоты, как ветер,
Явившийся внезапно из полей,
Воспоминанье ярко слепит,
Моих не жалуя прирученных теней.
Как гильотины свист холодный,
Безоговорочно, неумолимо слышу я
Твой голос, голос беспокойный,
Он отрезает: «Отпусти меня».
Любовь-обрубок скатилась на помост,
И катится среди вздыхающей толпы,
И где-то средь людей послышится вопрос:
«Не этот ли палач ей возносил хвалы?»
На опустевшей площади теперь
Не слышно голосов, ни даже вздохов,
Лишь средь потухших фонарей
Лежит любовь-обрубок одиноко.
ПИСЬМО ДРУГУ
Здравствуй, как ты, мой хороший, поживаешь?
У нас тут дождь по крыше стучит неистово,
И только ангел мой светлый да лучистый
Меня от беды неворотной спасает. Знаешь,
Такие погоды нам очень, ведь очень нужны;
Когда средь дождя лишь истины сердца
слышны;
И ты на ладони пред Богом, собою всю
правду вещей постигаешь.
И становится грустно за свою слабину;
Когда сил не хватило на дорогу прямую –
свернул,
Ведь воротиться – труд непосильный, ты
знаешь.
Я тебе все пишу, а дождь не смолкает –
Он, несомненно, с души все пустое смывает.
О чем же теперь ты, мой ангел, вдали
беззаветно мечтаешь?…
* * *
Ну что ты, совсем размякла,
На лбу полоса мрачных дум.
Тебя, кажется, бьет лихорадка,
Предательством в теле гарпун.
Стенать, все вокруг обвиняя,
Нелепо и даже смешно,
Ты попробуй иначе, родная,
Как бы не было счас тяжело.
Люди бьют не со зла, а не зная;
Нас очистив, удар им придет,
Ты же, Бога всегда вспоминая,
Проси, он скорбь заберет.
Дыши, стиснув зубы, но честно,
Жизни прямо гляди в лицо;
Счастье и боль очень тесно
Сплелись в нескончаемый сон.
Помни: вещи терять не страшно,
Страшнее себя потерять,
Коль душа подобна бумажной,
Ее горю легко разорвать.
Не проси и не злись, ангел мой,
