Волшебная почта. Книга 1. Почта открывается в полночь - страница 4

– А зачем вообще курьер, если птица летит сама?

– Ну должен же кто-то отдать адресату посылку! Оформить посылки и письма на сортировочном пункте, забрать наши! – Дама поджала губы. – Надеюсь, вы справитесь с заполнением бумаг! Договор оформим потом. Испытательный срок – неделя. Сегодня вам нужно доставить одну посылку в Томилино. Ещё пятьдесят пять отправлений – на сортировочный пункт в Андроновке. Это письма и бандероли. Посылок в этот раз нет. Потом надо забрать письма и посылки для нашего отделения. Да, ещё, как Нил Степанович всё оформит, отвезти его посылку профессору, в Москву, кажется, куда-то на Ленинский проспект. Нил Степанович у нас особый клиент. Его посылки мы обычно отвозим сами…

– Иначе они сдохнут от голода, – хохотнул бородатый. Затем смутился под строгим взглядом начальницы. – Ну, то есть… это… я хотел сказать, что у нас же не самая быстрая почта в мире, и курьеры не всегда есть.

София Генриховна ещё раз строго посмотрела на бородатого, затем на Кита.

– Это всё. Простая работа. Как вернётесь, поможете оформить пришедшие бандероли. Сейчас посмотрю, готова ли клетка к отправке.

Она бесшумно вышла из помещения.

Харлампыч откинул верхнюю прозрачную часть кабины и начал грузить в пространство за сиденьями коробки и пакеты.

– Багажное отделение здесь. Все письма и бандероли в большом пакете, – монотонно бубнил он. – Пакет опечатан. Его откроют на сортировочном пункте. Число отправлений указано на бумаге. Отдашь строго по счёту. Не ошибись. Да не волнуйся ты, мешок не тяжёлый, донесёшь. Это же почтовый мешок, особый, он всегда лёгкий, что ни положи. Обратно полетишь – в мешок положишь только бандероли. Письма сразу кидай сюда.

Он протянул Киту большую синюю сумку на кожаном чёрном ремне.

– Письма я потом буду разносить. Все адреса уже введены в память птицы. Этот ящик, – дядька достал откуда-то большой деревянный ящик, – надо отдать в Томилино, бабе Марте. В руки. Не кому-то ещё, понял?

Кит ошалело кивал.

От ящика пахло яблоками.

Он полез в кабину. Сначала по крылу, как по лесенке, потом перелез через бортик и устроил-ся на сиденье. Внутри оказалось неожиданно уютно. На дисплее перед ним светился первый адрес.

Бородатый протянул Киту старенькие лётные очки.

– Да зачем мне, закрытая же кабина, – удивился Кит.

– Пригодятся, – уклончиво ответил бородатый.

Кит снова надел шапку с лисьими ушами, потом очки. В очках было непривычно смотреть по сторонам, и он передвинул их выше, на шапку. Не снимать же, раз бородатый так внимательно на него смотрит.

– Птичку, птичку не забудь. Я сам донесу. – В помещение ворвался знакомый Киту маленький старичок. За ним бежала длинноносая дама:

– Не положено, Нил Степанович, вы же знаете, не положено, – причитала она.

Старичок перегнулся через бортик и бережно поставил закутанную клетку на пассажирское сиденье, рядом с Китом.

– Не переворачивай. Не открывай. Не буди. Да, и ничего не бери у профессора. Мало ли какую диковину этот старый бандикут тебе предложит.

Кит ничего не понял, но кивнул.

Потом нажал на загоревшуюся кнопку «Верх», и откидная часть кабины медленно закрылась.

Харлампыч уже открыл большие двери, ведущие из помещения на улицу.

Кит ещё раз посмотрел на дисплей и нажал на кнопку на пульте, рядом с которой было написано «Взлёт».

Снег продолжал нестись и кружиться за тёмными окнами. Только на этот раз это были не окна знакомой электрички, а прозрачные стёкла в кабине Гуся-Лебедя. Гусь легко и уверенно летел через мрак, плавно взмахивая огромными крыльями. Внизу тянулись полосы железной дороги с тускло светящимися прямоугольниками станций и проносящимися поездами, похожими на тонких сияющих змей.