– Не по-хорошему мил, а по милу хорош! – веско заявила Надежда.
– Пошли мы с ним в театр оперы и балета, а я там и не была до этого ни разу, – мечтательным тоном вспоминала Наташа. – Хожу и, как дура, все рассматриваю. Сели мы на свои места, и начался балет «Жизель» – мой любимый с тех пор. Пока увертюра шла, еще ничего, а когда танцовщики на сцене появились, Николай с ужасом посмотрел на них и шепнул мне на ухо: «Наталка! Не смотри на этот кошмар, а просто закрой глаза и слушай музыку». И действительно, сам устроился поудобнее, глаза закрыл и… И лицо у него стало таким одухотворенным – просто не от мира сего. А я гляжу на него – и рыдания мне горло рвут, потому что понимаю, какие мы с ним разные, что мы действительно, как мама сказала, не пара, и ничего у нас не получится. Видно, он взгляд мой почувствовал, потому что повернулся, посмотрел мне в глаза и все понял. Взял он тогда меня за руку, пожал слегка, покивал успокаивающе и снова, закрыв глаза, стал музыку слушать, так и держа меня за руку. А в антракте сказал: «Наталка! Ты еще маленькая-маленькая и глупенькая-глупенькая! Ты еще полюбишь и музыку, и живопись, и балет! Только настоящий, а не такой, как этот. Поверь мне!» И я ему поверила, и так у меня на душе спокойно стало, что ничего больше не было страшно. Вышли мы тогда из театра и, держась за руки, к остановке пошли. Идем и молчим, а на душе у меня так хорошо, так светло… Вот так шла бы себе и шла рядом с ним – всю жизнь. Я думала, он меня на трамвай посадит и в общежитие пойдет, а он уперся!
– Конечно, ведь, по его представлениям, девушку вечером нужно до дома проводить, – заметила я.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
