Ругательства так и катились с языка незнакомки. Кириллу даже неудобно стало. В его семье так не бранились. Иногда, конечно, случались прецеденты, но только в случае какой-нибудь неприятной неожиданности или для определения особо неприятных личностей. Парень как раз задумался, подходит ли выпущенная в человека пуля под эти пункты, когда начался второй акт представления.
– Ой, да что с тобой разговаривать? Как корова, честное слово – глазами хлопаешь, мычишь, а ни демона не понимаешь! Чего вот тебе надо? Ты так спелась с этим придурком, сомневаюсь, что начала в него палить, потому что достал. Хотя я бы пристрелила, говнюк вонючий! Опять какое-то драное шмотье на себя нацепил! Ни разу обо мне не подумал!
Миражана дождалась, когда незнакомка наклонится и начнет закатывать слишком длинные для нее джинсы, и заметила:
– Он подумал. Твое шмотье в машине.
– А раньше сказать было нельзя? – вызверилась та, распрямившись и уперев руки в боки. При этом ткань еще больше натянулась на груди, и Кирилл невольно прилип к ней взглядом. – Хватит пялиться, щенок! Без глаз оставлю!
– Э! Ты осторожнее! – Миражана нахмурилась. – Это наш стажер.
– Что?! Опять?! Я уже замахалась проверять ваших бездарей! Вы что, еще не убедились, что в вашем нищем мирке нет магов, как у нас?! До вас когда-нибудь это дойдет?! Не собираюсь я больше терять время на ваших бестолочей!
Миражана злорадно ухмыльнулась:
– Кто сказал, что он к тебе? Это мой ученик!
– Неужели дела так плохи, что даже тебе дали ученика? – Женщина скривилась. – Не удивляюсь, впрочем. Если у вас нет никого, кто простенький огненный шар может слепить, то что уж тут говорить? Даже ты можешь ведьмой считаться. И как же юное дарование зовут?
Парню дамочка по понятным причинам не нравилась. Но что-то в поведении женщины его настораживало. Какая-то неуловимая фальшь.
– Вот, познакомься, Кирилл, это Шарлотта. Уникальный для нашего мира маг, избавиться от которого у нас, к сожалению, нет полномочий.
Юноша кивнул и представился. Потом не удержался и спросил:
– А вы правда можете фаерболы делать?
– Почему вы все называете огненные шары фаерболами? – недовольно спросила Шарлотта. – Это же калька с чужого языка.
Кирилл хотел объяснить ей про терминологию игр, перешедшую даже в книги, но вовремя поймал предупреждающий взгляд Миражаны.
– Разве так не короче? – выбрал он наименее спорное объяснение. – Это может оказаться важным. Например, в военных действиях.
Шарлотта внимательно оглядела юношу:
– У вас не ведутся войны с применением огненных шаров. Впрочем, наплевать. Зачем я вам понадобилась?
Миражана коротко объяснила, что произошло в этом месте.
– Мы с Андрэ надеялись, что ты сможешь найти, откуда пришла наша жертва.
– Ты даже этого не умеешь? – не преминула «удивиться» Шарлотта.
– У тебя это быстрее и точнее получится, – не моргнув глазом, объяснила ведьма. – И вообще, должна же ты отрабатывать деньги, которые тебе платят.
Шарлотта закатила глаза и раздраженно хмыкнула. Однако крыть оказалось нечем.
– Есть какая-нибудь личная вещь покойного?
– А его кровь тебе уже не подходит? – кивнула в сторону обведенного мелом силуэта на асфальте Миражана.
Волшебница ругнулась и, пройдя пару шагов, присела, водя рукой над темным пятном. Она не касалась его, но периодически подносила пальцы к лицу и будто нюхала их. Потом поднялась и пошла к выходу из переулка. Миражана кивнула Кириллу и пристроилась следом. Парень молчал, боясь что-нибудь разрушить своими вопросами. Скоро они вышли на людную широкую улицу. Воздух наполнился разговорами, шумом машин, гудками, рекламой, что то и дело раздавалась из магазинов. Чародейка же шла, будто в руках держала карту, идя по которой, трудно сбиться. И Кирилл решился.
