Воля камня - страница 3

Человек спросил стражников, не знают ли они недорогую, но приличную гостиницу неподалёку и, получив ответ и пожелав стражникам спокойной смены, пришпорил коня.

Гостиница, которую порекомендовали ему стражники, находилась в получасе езды от заставы. Человек ехал по почти безлюдным улицам. Землю и голые деревья припорошил снег. Готовясь к этой поездке, он много чего читал о Нэрстане и знал, что в северных землях деревья сбрасывают листья на зиму – учёные объясняли, что это помогает деревьям выстоять холода, но, всё равно, вид обнажённых деревьев казался ему зловещим и навевал мрачные мысли.

Хорошо, что в закрытой школе, где он учился, в спальнях не топили камины, даже когда на улице становилось прохладно (и что такое было это «прохладно» по сравнению с северной зимой?) и холод был ему немного привычен, в противном случае, у него, вероятно, уже стучали бы зубы.

Доехав до гостиницы, он оставил коня в стойле (коня он предусмотрительно купил в Нэрстане – южный конь, вероятно, уже давно пал бы), спросил себе комнату и попросил принести нехитрый ужин. Можно было, конечно, посидеть и в общей зале, послушать разговоры, это могло даже оказаться полезным, но он слишком устал, а завтра был важный день – ему предстоял разговор с простолюдинкой, которую он видел в нетштале.

Поужинав, путник лёг в постель и сразу же провалился в сон – глубокий сон без сновидений, и вынырнул из него, когда за окном уже светало. Обычно, он видел сны. Ночи без снов случалось у него, когда он очень уставал или о чём-то волновался – после таких ночей он не чувствовал себя как следует выспавшимся… Тем не менее, вчерашняя усталость прошла.

Он позавтракал в полупустой общей зале больше по привычке – есть не хотелось, но день предстоял длинный, и вышел на улицу, когда уже совсем расцвело. За ночь ветер почти совсем разметал припорошивший землю и деревья снег, и теперь в воздухе стояла пыль. Холод и пыль: это было непривычно. На юге зимний период характеризовался влажностью, так что пыли в это время года практически не было. Путник шёл неторопливо, оглядываясь по сторонам. Через несколько часов он дошёл до гостиницы «Гордость Остона» – это место он видел в нетштале. Кажется, простолюдинка шла с этой стороны.

Путник умел находить дорогу: недалеко от гостиницы располагался храм Ойну и Эйни, а за ним начинались кварталы попроще.

Начав свой путь вглубь этого квартала, путник сначала засомневался, туда ли он свернул – дом, который он видел в нетштале, был совсем уж плохоньким… Но по мере продвижения он понял, что не ошибся – улицы становились всё грязнее, дома – беднее, люди были хуже одеты и выражение озлобленности или обречённости встречалось на лицах всё чаще. Путник не был одет богато, он не носил украшений, даже простого кольца, но люди оборачивались ему вслед, и он тоже стал смотреть по сторонам внимательнее. На поясе у него висел меч, возможно, поэтому его ещё не попытались ограбить.

В какой-то момент путнику стало казаться, что он потерялся в лабиринте узких пахнущих нечистотами и стряпнёй улочек, где плохонькие домишки были так похожи один на другой. Увидев вывеску трактира, он уже думал зайти в него просто чтобы перевести дух и немного согреться, когда из него вышла девушка на вид лет семнадцати. Его взгляд задержался на её лице – выражение кротости, большие распахнутые серые глаза, она была похожа на воробышка, которого хотелось согреть в ладонях. Было сложно представить такую девушку в трактире, но она вышла именно оттуда.