Вопросы ответственности за имущественные преступления - страница 6

Между тем на практике ст.159.4 УК применяется и в тех случаях, когда само обязательство фиктивно – например, договор заключается в результате предоставления субъектом ложных сведений. Так, Рогожкин, генеральный директор ООО «Стоунтекс», заключил с управлением жилищно-коммунального хозяйства и строительства администрации Заполярного района Ненецкого АО муниципальный контракт на строительство школы-сада. Впоследствии Рогожкин присвоил аванс 39 млн. рублей, а обязательство не выполнил. Установлено, что победа ООО «Стоунтекс» в торгах на право заключить контракт была обеспечена в результате предоставления недостоверных сведений относительно возможностей компании возвести здание школы в условиях Крайнего Севера. Рогожкин был обвинен в совершении преступления, предусмотренного ст.159.4 УК РФ7. На наш взгляд, в этом случае субъект похитил имущество путем обмана и нужно применять только ст.159 УК.

Злоупотребление доверием, как правило, – менее опасный способ, по сравнению с обманом. Только этим может быть обосновано смягчение санкции за такое ограниченное мошенничество.

При сочетании в содеянном обмана и злоупотребления доверием обман имеет преимущественное значение для квалификации, и только по признаку обмана преступление надо квалифицировать по ст.159 УК. Однако следственные органы и суды, квалифицируя преступление по ст.159.4 УК, вменяют мошенникам и обман, и злоупотребление доверием еще на преддоговорной стадии. Так, Вольбин, генеральный директор ООО «АгроСельхозЭкспорт» осужден по ч.3 ст.159.4 за то, что он путем обмана и злоупотребления доверием уговорил директора ООО Торговый дом «Щебень» заключить между указанными организациями договоры поставки щебня, и впоследствии часть поставленного щебня не оплатил8.

Как видим, в практике мошенничество в сфере предпринимательской деятельности пока трактуется широко, и это позволяет обманщикам избегать строгой ответственности.

В рамках учения об имущественных преступлениях вопросы совокупности приобретают особое значение в связи с тем, что данные преступления представляют собой известную систему; совершение двух или более посягательств, входящих в эту систему, способно вызвать проблему их разграничения или квалификации по совокупности.

Преступления, предусмотренные главой 21 УК – однородные, это не вызывает сомнений, хотя в настоящее время их перечень, содержавшийся в первоначальной редакции УК РФ (примечания 3 и 4 к ст.158) исключен из закона. Такие преступления объективно образуют устойчивые связи, обусловленные внутренней логикой общественно опасного поведения в сфере имущественных отношений. Но имеют ли данные связи юридическое значение в рамках действующего УК?

Для ответа на этот вопрос рассмотрим типичные случаи совокупности имущественных преступлений. При этом удобно использовать их дихотомическое деление на хищения и не-хищения.

Внутри группы хищений возможны любые сочетания посягательств при том условии, что они имеют различные предметы, потерпевших и самостоятельные умыслы. Очевидно, что речь может идти только о реальной совокупности хищений.

Если же посягательство имеет единые признаки объекта и субъективной стороны, но сочетает различные способы, то налицо трансформация (перерастание) хищения в иную форму (например, кражи в грабёж, грабежа в разбой). Это явление обусловлено родовым значением понятия «хищение». Перерастание исключает совокупность, и содеянное квалифицируется по статье УК о том хищении, в форме которого посягательство было окончено или прервано.