– Насчёт последнего ничего не обещаю. Сами понимаете, мне будет не до пыток.
– Хотя бы передайте мои слова: «Даже мёртвый змей убивает ядом». Этого достаточно.
– Мой друг, опять вы за своё, – вздохнул Якоб. – Не всегда сведение старых счётов может подарить душевный покой.
– Мой друг, – в тон ему откликнулся Лафайетт и медленно растянул губы в улыбке. Казалось, он вот-вот высунет раздвоенный язык. – Я тронут вашим беспокойством, правда, но не утруждайтесь лишними переживаниями о моей душе.
– Ваш «личный интерес» случайно не связан с тем, что я видел в колодце? – спросил Виктор.
– Верно. Пока я вёл дела в Вердестте, мы с Бриссо тесно сотрудничали несколько лет. Увы, однажды он решил, что выгоднее будет сдать мою команду Кругу Герцогов. Теперь он в Дарнелле, уж не знаю, какими судьбами: может, шпионит для герцогов, а может, сам стал жертвой интриг. Слишком долго я ждал шанса отомстить за друзей.
– Вы уверены, что убить его должен я? Не хотите отомстить своими руками?
– Я воин пера, а не меча, – с сожалением признался Лафайетт. – Бриссо слишком умён и осторожен, чтобы подловить его обычными способами. На приём дона Монна он явится с охраной, против которой ваши таланты будут куда эффективнее, чем мои.
– Вы же бывший пират, я думал, в море без сабли не выжить.
– Моя команда была не сборищем головорезов, а профессионалами, которые решали любые спорные вопросы. Услугами «Сизого всполоха» обожали пользоваться торговые гильдии Вердестта, не было лучших исполнителей их вечных интриг, чем мы.
– По мне, так головорезами вы и были.
– Как вам угодно, – Лафайетт поджал губы с таким видом, словно великодушно прощал оскорбление. – В любом случае нужен был кто-то, кто умеет вести переговоры с ушлыми заказчиками, заключать выгодные контракты, обеспечивать команду всем необходимым. Именно таким человеком и был ваш покорный слуга. Я предпочитаю пачкать руки чернилами, иногда ядом – но не кровью.
Резкий грохот заставил всех вздрогнуть: Якоб треснул по столу с такой силой, что фигурки улетели с доски на пол. Лиховид похлопал его по плечу, приговаривая: «Да не переживай тако, зато на настоящей битве я бы никогда не рискнул с тобой бодаться», а сам едва сдерживал ухмылочку. Его долгие раздумья над комбинацией прошли не зря.
Пока Якоб мрачно расставлял рыцарей по местам, Лафайетт предложил Виктору присоединиться к их игре. Кажется, это был первый раз, когда Курьеры пригласили составить им компанию. Виктор покачал головой. Для него эти люди – неизбежный придаток к силам Кэйшес, не более того.
– Забей, Лаф. У новичка оченно аристократичная задница для игр простого люда, – Лиховид заливисто смеялся, довольный своей шуткой, пока его не дёрнули за куцый хвост, задрав лицо кверху.
– Я не расслышал. Повтори, – Виктор давил на степняка взглядом и всё сильнее тянул за хвост, грозя его оторвать.
Лафайетт охнул: «Прекратите немедленно!», Якоб молча встал с места, готовый усмирить всех силой, если придётся, но Виктор уже разжал руку. Перепуганные глаза Лиховида ясно сказали, что намёк понят.
До дня основания хватало времени, чтобы как следует подготовиться к заказу. Для начала Виктор стал приходить в Ахеронскую академию под видом слушателя. Раньше, когда он вглядывался в статуи Квадранты и окружающую их строгость геометрических форм, его разум сам приходил к порядку. Теперь же эта вездесущая символика начала раздражать. Помнится, София тоже кривилась от ромбов, когда оказалась под влиянием Скорбящего палача. «Геометрия – отражение непреложности законов», как пишут в учебниках. Может, именно поэтому так и хотелось внести хаос в порядок линий.
