После обысков мне не спалось, я отправилась в дом купца Корнилова. И сейчас я здесь. Очень много времени провожу в стенах этого особняка, все надеюсь увидеть Императрицу. Сейчас мне стала известна важная информация. Перед обедом хочу подойти к одному важному человеку, чтобы мне наконец-то разрешили зайти в дом к Императорской Семье. Извещу вас о результате встречи. Ваша Иза».
«Кто эти несчастные женщины и почему письма лежат в шкатулке бабушки? Как конверты оказались в нашем доме?», – Зоя в недоумении потерла лоб. Она просмотрела оставшиеся открытки и достала последнее, более современное письмо, адресованное дедушке Васе. Конверт был без марок.
«Как странно, почему оно осталось не отправленным…»
«Дорогой Вася! Я тоже еду на фронт. Буду работать хирургом в госпитале. Если мы вдруг не встретимся, найдёшь это письмо в моей любимой шкатулке. Только ты знаешь, где хранится ключ. То, что я напишу ниже, нельзя отправлять письмом по почте. Вдруг оно попадет в чужие руки. Это очень ценная информация во всех отношениях. Я давно хотела рассказать тебе одну историю…»
Зоя услышала в коридоре скрип открывающейся двери. По шагам она поняла, что мама встала попить воды. Она быстро выключила настольную лампу, убрала шкатулку под кровать, накрылась одеялом с головой и притворилась спящей.
«Неужели этих женщин обокрали? Что с ними стало? Зачем они подвергли жизнь опасности, прибыв в Сибирь за семьей ссыльного Императора?».
Пока Зоя размышляла, не заметила, как сладкая нега залепила веки крепким сном.
Глава 8. Информация особой важности
На следующее утро Зоя спустилась вниз на завтрак. За ночь она забыла о семейной ссоре, но красноречивое молчание матери напомнило вечерний разговор. Исталина перебирала гречку и не обращала на дочь внимания. Когда мать молчала, мир тускнел. Ее игнорирование было невыносимо. Чтобы услышать от нее хотя бы слово, Зоя была готова просить прощения, даже если не чувствовала себя виноватой.
– Извини меня, я была неправа, – она обняла маму. – Возможно, мой кукольный домик действительно был лишь грудой мусора.
– Извинения приняты, – мать с каменным лицом продолжала перебирать крупу.
Но даже от такого черствого ответа на сердце у Зои отлегло, не было ничего хуже, когда мать ее не замечала.
К завтраку вышел отец.
– О, уже помирились! Вот и славно! Зоя, я сегодня собираюсь за покупками к твоему дню рождения. Пойдёшь со мной?
– Конечно! – она мечтательно взялась ладошками за щеки.
Жизнь налаживалась. Папино внимание во время завтрака согрело сердце маленькой Зои. Казалось, даже каша стала слаще от веселой семейной болтовни.
– Когда допьешь чай, одевайся для прогулки. Буду ждать тебя во дворе, – Ефим Петрович встал из-за стола, – пойду чистить снег у крыльца.
Зоя кивнула и побежала в комнату. Она слышала, как хлопнула дверь в прихожей. Быстро натянула свитер, вязанные штаны и выглянула в окно: отец размахивал лопатой, и пушистый снег разлетался в стороны. На деревянной кормушке нахохлились три красногрудых снегиря. Ветви растущей возле дома березы после вчерашней оттепели и холодной ночи покрылись хрустким прозрачным льдом и стояли будто хрустальные. Солнечные лучи подсвечивали их. Соседский кот затаился под деревом, подстерегая пернатую добычу. Но птицы вспорхнули, заметив его; ветви качнулись. Снег упал на пушистую голову, и охотник пригнул ушки под его тяжестью.
