– Да. Хотите проверить меня?
– Для начала сделай минус пять лет.
– Постойте, у меня вопрос. Мы сейчас в здании, а вдруг его ещё не построили, или тут в комнате склад, что тогда?
– Прошлое уже существует, переходя в него, мы не можем влиять на предметы, значит нас выбросит в ближайшее пустое пространство. Тут нужно ко всему быть готовым. И ещё я забыл упомянуть. Браслет галуд привязывает выход над уровнем поверхности. Если на этом месте пять лет назад будет котлован, мы не упадем, а окажемся на его дне.
– Круто.
– Ну что, ты готов?
– Хорошо, я попробую, но не ждите от меня больших результатов.
– Это мы ещё посмотрим.
Ян настроил свой браслет, встал посередине комнаты, уже знал, что надо делать, вспомнил, как в него попала пуля, и время сразу поплыло.
– Неплохо, – сказал инквизитор. – Меняем дату, ещё пять лет.
И Ян безошибочно совершил новый переход.
– Здрасьте, – в комнате сидела женщина и с ужасом смотрела на невесть откуда появившегося мужчину и юношу.
– Мы сейчас уйдём.
– Настроил?
– Сейчас-сейчас.
Новый прыжок, потом ещё и ещё. Так они двигались до тех пор, пока на месте микрорайона не появился лес. Ян стоял среди деревьев и слушал, как шелестит листва. Складывалось ощущение, что ты Бог, которому все подвластно.
– Я не ошибся в тебе, – похлопав по плечу юношу, сказал инквизитор.
– Это здорово, – Ян присел и стал трогать траву.
– Люди живут в трёх измерениях, время – четвёртое.
– А есть пятое?
– Возможно, есть и шестое, но нам трудно его представить, осознать, как оно работает. Но не надо об этом думать.
– А на Земле есть те, у кого пять измерений? А какое пятое?
– Много вопросов, но я не смогу тебе на них ответить, поскольку люди не знают о нас, а мы не знаем о тех, у кого пять измерений.
– Если так, то зачем всё это? Ну, путешествовать в прошлое?
– Тебе тут понравилось?
– Да, очень. Здесь так тихо, а Москва уже есть?
– Я инквизитор, – Силантьев не стал отвечать на вопрос Яна. – А инквизитор времени – это тот, кто старается не допустить искажения в будущем. Люди этого не замечают, но со стороны я знаю, что существует искусственное искажение. Кто-то смог внести поправки в прошлое, обычно они незаметные, но есть.
– И как вы их вычисляете, это же нереально, вы ведь не знаете, что должно произойти.
– Я нет, но паллаб – если понятным языком, то суперкомпьютер, – он просчитывает сотни тысяч вариаций текущего времени на основе прошлого, и если происходит наложение исторических событий, значит, внесена поправка.
– А разве это плохо? Вы же сами сказали, что люди этого не замечают.
Ян знал, что такое поправка, ведь он сам внёс её своими рисунками, изменив комнату Вали, а после и свою. А уже потом, когда в него попала пуля, отмотал время обратно, и теперь он жив, и вносит уже новые изменения в будущее. Ян изменял многое, даже свой возраст, возможно, он сейчас тут потому, что нарушил ход событий.
– Человечество развивается, есть падения и подъёмы, трудно сказать, что лучше. Но мы не имеем права предотвратить войну и смерти, как бы нам этого не хотелось, всё должно оставаться неизменным.
– И у вас ни разу не появлялось желания изменить? Например, кого-то спасти?
– Не скрою, было много раз. А теперь представь, ты изменил ход войны, изобретатели, что работали над двигателем к танку, не изобрели его, так же как радар, лазер, полиэтилен, пластик, пенициллин. Так можно перечислять бесконечно. Солдат, который не погиб, у него родился сын, а через тридцать лет он убил женщину, что не родила ребенка, а он в будущем должен стать математиком. Нет и ещё раз нет! Мы не имеем права менять. Это уже будет не один брошенный камень в прошлое, а камнепад, и он уничтожит всё человечество.
