Женщина не сразу поняла, что к ней обращаются. Супругу пришлось наклониться, что-то шепнуть на ухо. Она вздрогнула, подняла на Голицына пустые глаза. Голицын повторил вопрос. Женщина равнодушно пожала плечами.
– Какая мне разница, где сидеть… – Словно ветерок прошелестел по стенам и вылетел в открытую дверь.
– Хорошо, – сочувственно кивнул Голицын, – займемся представлением присутствующих. Моя жена Ирина.
Женщина уже избавилась от своей соломенной шляпки. Без головного убора ей было гораздо лучше. Она заметно волновалась – подвижное лицо отражало то беспокойство, то страх, то какую-то нелепую обреченность. У нее не все в порядке было с нервами, хотя она старалась выглядеть спокойной. Женщина была достаточно привлекательной. Овальное лицо, пепельные волосы, красиво обрамляющие голову, трогательная ямочка на щеке. Она быстро взглянула на Турецкого и кивнула.
– Ириша нервничает, – прокомментировал Голицын, – но это именно то, что сейчас делаем все мы. Лаврушин Иван Максимович, мой родной брат. Он старше меня на восемь лет.
Морщинистый мужчина отрывисто кивнул и спрятал от Турецкого глаза.
– Ольга Андреевна Лаврушина – его супруга.
До женщины снова не дошло. Мужчина прошептал ей что-то ухо, она устремила сквозь Турецкого водянистый взор. Он невольно подумал, что лучше бы она вернула на глаза свои черные очки – в помещении сразу бы стало уютнее. Такое ощущение, что вместе с живыми в кают-компании присутствует покойник.
– Николай, о безвременной кончине которого мы все скорбим, был ее сыном.
«Видимо, не все скорбят, – подумал Турецкий. – В противном случае, его не настигла бы безвременная кончина».
– Мой брат Иван – отчим Николая. Когда он женился на Ольге Андреевне, Николаю было шесть лет.
– Я давно уже забыл, что он мне не родной, – пробормотал Лаврушин. – Он был мне настоящим сыном…
– Иван Максимович занимается мелким бизнесом в Дагомысе, – продолжал Голицын, – Ольга Андреевна помогает ему – у нее высшее экономическое образование, она ведет в фирме бухгалтерию. Николай окончил юридический институт, работал по специальности в одном из моих отделений в Красной Поляне. Работал хорошо, я подумывал о том, не назначить ли парня начальником юридического отдела… – Голицын виновато покосился на Лаврушину. – Прости, Оленька. Понимаю, как тебе это больно. Мне тоже больно, я потерял племянника…
– Но, строго говоря, Николай не был вашим племянником? – заметил Турецкий.
– Не будем говорить строго, – возразил Голицын. – Мы все – большая дружная семья. Ксюша – невеста Николая, очень хорошая девушка. Когда Николай сказал, что хочет взять ее с собой на уикенд, я охотно согласился.
Ксения устремила на говорящего странный взгляд – словно испугалась, что Голицын ляпнет что-то лишнее. Но бизнесмен держался в рамках этикета. Ему нравилось находиться в центре внимания.
– Ксения живет в Краснодаре, работает в инвестиционной компании. Финансами не занимается, она психолог в коллективе. Специализация… напомни, пожалуйста, Ксюша.
– Конфликтология, – вздохнула девушка, – поддерживаю парниковую температуру в дендрарии…
– Ты хотела сказать, в серпентарии, – поправил Голицын. – Держись, Ксюша…
– Спасибо, Игорь Максимович, я держусь, – прошептала девушка.
– Пэрмэтэ муа де ме прэзэнтэ… – блеснул отрывочными познаниями французского бизнесмен, – а проще говоря, позвольте представить вам – Робер Буи и его дражайшая половина Николь. Мои давнишние друзья и деловые партнеры. Вернее, партнер – Робер, – Голицын сдержанно улыбнулся. – Мой друг – мон ами. Даже правильнее сказать: мон майер ами – мой лучший друг. А Николь хозяйничает в лавке по продаже финтифлюшек на Елисейских Полях. Очень продвинутая личность. Актриса, музыкант, художница, домохозяйка…
