– А ты вон, ромашек поешь, – предложил Комендант. – Говорят, успокаивает.
Под грозный рев из кустов выскочило чудовище, огромное, рыжее, косматое, с копытами, с обломками березовых стволов в руках, и бросилось на них.
– Держись! – заорал Комендант. Сильным рывком его бросило в сторону; он налетел на Конгруэнция и они вместе повалились на землю.
Набросившееся на них чудовище поорало, побесилось – и оказалось кентавром, с рыжим телом лошади и мускулистым сложением атлета. Кентавр бросил деревья на землю и захохотал, повалившись на землю.
Комендант поднялся, отряхнулся.
– Здоровенный! – воскликнул он. – Ну понятное дело, чьи это еще шутки могут быть.
Кентавр хохотал от души, валяясь и беспорядочно колотя по воздуху копытами. Когда стало понятно, что его веселье надолго, Комендант обратил внимание на лежащего рядом беса. Конгруэнций уткнулся лицом в землю и даже, казалось, не дышал.
– Ты жив там? – спросил Комендант, потрепав беса по загривку.
Конгруэнций вздрогнул, пошевелился и приподнялся, растерянно моргая.
– Что, уже всё? – спросил он наконец.
– Всё, – успокоил его Комендант. – Давай, приходи в себя. Ты чего такой отмороженный?
– Ух, страшно было. А Снут где?
Пока Комендант озирался, неподалеку, с дерева, раздался знакомый голос:
– Я тут. В наблюдении.
Вслед за этими словами с дерева посыпались листья и ветки. Снут спрыгнул на землю и покатился кубарем.
– Это же надо, – сказал Комендант. – По деревьям карабкается. Снут, в тебе хоть что-то героическое есть, вообще?
– Инстинкты выживания, – уклончиво ответил Снут. – Я ноготь из-за вас сломал.
Веселье кентавра переросло в стоны, всхлипы. Наконец он нашел в себе силы подняться и встряхнуться. Его исполинские размеры стали еще заметнее. С зубом-амулетом на шее, закатанными рукавами, загорелый до кирпичного цвета, он загораживал собою солнце.
– Привет, бронетехника, – вскинул руку Комендант. – Сюрпризы устраиваешь?
– Какой огромный! – воскликнул Снут.
– А то, – гордо ответил Здоровенный, отбежал от них, развернулся, на полном скаку подлетел, восторженно схватил Коменданта и закружил его, как пушинку: – Паша!
Желтые кроссовки Коменданта замелькали перед глазами.
– Осторожнее! – Конгруэнций заметался, в ужасе. – Осторожно!
Кентавр легко опустил на землю Коменданта:
– Вот он, ваш полководец. В целости и сохранности, не переживайте.
Коменданта закачало, он опустился на землю и потряс головой, приходя в себя.
– Уж эти мне твои приветствия, – перед глазами всё мельтешило и он не спешил подниматься на ноги. – Ты чего дурака валяешь?
– Держу вас в форме, – воскликнул кентавр. – А то совсем усохните там, в своем замке. Кстати, могли бы и побольше армию собрать. Что это, вообще, какое-то неуважение.
– А что нас, мало?
– Мало? Да вас тут трое!
– Вон еще, – Комендант указал на скромно замершего позади него Конгруэнция. – Так что не надо преуменьшать.
– Конго, самурай! – узнал Здоровенный. – Как жизнь? Пока не доканал босса? И очень зря. Делай карьеру, пока молодой!
Конгруэнций смотрел на кентавра, дурашливо улыбаясь. Здоровенного, за исключением леди Хельги, любили все.
– А без оружия-то вы чего? – Кентавр поправил амулет на шее. – Это же надо, явиться на войну с голыми руками.
– Есть музыкальное сопровождение, – Снут указал на барабан.
Кентавр кивнул:
– А, ударный инструмент. Знакомая вещица. Но всё равно, для воинов слабовато. У вас как, вообще-то, штаны сухие?
