– Моргана.
Собственное имя заставляет вздрогнуть. Подняв на стоящую перед ней женщину настороженный взгляд, Моргана проводит по губам кончиком языка.
– Да?
Эстель выглядит спокойной. Даже мягко улыбается. Подобные улыбки далеко не редкость, но Моргана все еще ощущает себя так, словно бы не заслуживает их.
– Почему бы тебе тоже не пойти к себе и не переодеться перед ужином?
Садиться в грязной одежде за стол – не самая лучшая идея, это верно. Моргана рассматривает свои сапоги, на которых тонким слоем лежит дорожная пыль. Да и на одежде то там, то тут красуются смазанные зеленые пятна. Они остались на ткани после того, как она нежилась на луговой траве, наслаждаясь по-настоящему теплыми лучами солнца. Несмотря на то, что асту – зимний месяц, уже к его середине кругом царит настоящая весна.
К первому дню месяца Аурели везде будет пахнуть теплом и медом.
– Вы правы, – отвечает она, – мне стоит поторопиться.
И, не говоря больше ни слова, Моргана низко опускает голову и быстрым шагом пересекает коридор. Мгновение – и она взбегает по каменным ступеням, скрываясь в глубине замка. Не дает возможности Эстель даже словом обмолвиться, оставляя ее наедине с собственными мыслями и тихими вздохами старых стен.
Эстель и сама вздыхает. Разворачивается на каблуках и медленным шагом двигается в сторону малой столовой. Обедают ли они всей семьей или только вдвоем с сыном, прислуга всегда накрывает именно там. Теплое помещение с большими окнами, по мнению Эстель, как нельзя лучше подходит для совместной трапезы. Оно куда лучше, чем огромный зал, украшенный массивными канделябрами, с тяжелым столом в центре. За ним приходится повышать голос, чтобы тебя услышали!
И все же с Морганой нужно что-то делать. Они не могут друг друга избегать.
Их взаимоотношения напряженные с того самого момента, как Ивес привез девочку в Хоукастер. Юной леди Ришар сложно было смириться с появлением у ее законного супруга ребенка на стороне. От другой женщины, от гидерийки! Саму Моргану она никогда не винила. Не повышала голос и, сохрани Аурели, не поднимала руку!
Но была холодна. Не замечала. Не дала любви, которая так нужна была маленькой девочке в чужой стране. Эстель потребовалось много времени, чтобы смириться с ее присутствием. И куда больше потребуется для того, чтобы завоевать доверие Морганы.
Когда она проходит в малую столовую, Ивес стоит возле одного из окон. Он держит в руке бокал, в котором янтарем поблескивает бренди [9].
Услышав шаги, лорд Ришар оборачивается. Стоит Ивесу посмотреть на нее, как его взгляд тут же полнится нежностью и любовью.
Раньше Эстель часто мучилась вопросом, смотрел ли Ивес с такой же нежностью на ту гидерийку. Сейчас это больше не имеет для нее значения.
Она подходит ближе, и Ивес раскрывает для супруги свои объятия. Его тяжелая рука опускается ей на плечи, мягко привлекая к крепкому боку. Он высок, и на его фоне Эстель выглядит едва ли не ребенком. Наклонившись, Ивес крепко целует ее в макушку и вдыхает запах огненно-рыжих волос.
– Ты встретила детей?
– Да. – Эстель обвивает тонкими руками крепкий торс супруга. – Задержались в конюшне. Они скоро к нам присоединятся.
Никто из них больше не говорит ни слова. Склонив голову, Эстель прижимается щекой к его груди. Сердце Ивеса бьется под ее ухом, и она вслушивается в его удары. Звук этот успокаивает, дарит ощущение уюта. Пока бьется это сердце, она может быть спокойна.
