Ее братья бросили кабана на землю, и он приземлился в снег с глухим стуком. Они пристыженно сделали шаг назад, очевидно, испытывая боль в плечах.
Теперь все глаза устремились на людей Лорда, которые стояли, не зная, что делать. Было ясно, что слова Киры прошли глубоко, теперь они смотрели на зверя так, словно это было нечто грязное, извлеченное из недр земли. Было очевидно, что они больше его не хотят. И теперь, когда он принадлежал им, казалось, у них пропала к нему охота.
Их командир после долгого напряженного молчания подал знак рукой своим людям поднять кабана, после чего, нахмурившись, развернулся и ушел прочь, очевидно, раздраженный тем, что ее обхитрили.
Толпа разошлась, напряжение спало, и ему на смену пришло облегчение. Многие люди ее отца приблизились к Кире, одобрительно положив руки ей на плечо.
«Хорошая работа», – сказал Энвин, глядя на девушку с одобрением. – «Когда-нибудь ты станешь хорошим правителем».
Сельские жители вернулись к своим делам, вновь начались шум и суета, напряжение спало. Впереди своих людей находился Командир Дункан. Он всегда был скрытным, когда дело касалось ее, и в этот раз отец не сделал исключения. На его лице было безразличное выражение, но он кивнул дочери – пусть даже слегка, и она поняла, что это кивок одобрения.
Оглянувшись, Кира увидела, что Энвин и Видар сжимают свои копья, и ее сердце бешено забилось.
«Могу ли я присоединиться к вам?» – спросила она Энвина, зная, что они собираются на тренировочный полигон, как и остальные люди ее отца.
Энвин нервно взглянул на ее отца, зная, что тот этого не одобрит.
«Снег усиливается», – наконец, нерешительно ответил он. – «Кроме того, наступает ночь».
«Это не останавливает вас», – парировал Кира.
Энвин улыбнулся в ответ.
«Да, не останавливает», – признал он.
Энвин снова взглянул на отца Киры, и девушка, обернувшись, увидела, что он покачал головой, прежде чем развернуться и вернуться внутрь.
Энвин вздохнул.
«Они готовят пышный пир», – сказал он. – «Тебе лучше пойти внутрь».
Кира и сама уловила аромат, воздух отяжелел от прекрасного жаркого, и она увидела, что ее братья развернулись и направились внутрь вместе с дюжинами сельских жителей. Все спешили подготовиться к празднику.
Но Кира отвернулась и с тоской посмотрела на поля, на тренировочные полигоны.
«Еда может подождать», – сказала она. – «А тренировка – нет. Позволь мне пойти».
Видар улыбнулся и покачал головой.
«Ты уверена в том, что ты – девушка, а не воин?» – спросил он.
«Разве я не могу быть и тем, и другим?» – ответила Кира.
Энвин издал долгий вздох и, наконец, покачал головой.
«Твой отец с меня шкуру спустит», – произнес он.
После чего он, в конце концов, кивнул.
«Ты не примешь отрицательный ответ», – заключил Энвин. – «И в тебе больше храбрости, чем в половине моих людей. Думаю, мы можем сделать это еще раз».
* * *
Кира бежала по снежному ландшафту, следуя за Энвином, Видаром и несколькими людьми ее отца. Лео бежал рядом с ней, как обычно. Снегопад усиливался, но ее это не волновало. Она ощущала свободу и радость, как всегда, когда проходила через Ворота Бойца – низкий арочный проем, вырезанный в каменных стенах тренировочного полигона. Кира глубоко дышала, когда небо открылось и она вбежала на место, которое любила больше всего в этом мире, на его покатые зеленые холмы, теперь покрытые снегом, окруженные хаотично построенными каменными стенами, ширина и глубина которых, возможно, достигала четверти мили. Кира чувствовала, что все так, как и должно быть, когда она увидела, что все мужчины тренируются, скачут крест-накрест на своих лошадях, держа в руках копья, целясь в отдаленные мишени и улучшая свои способности. Для нее в этом и заключался смысл жизни.
