Каково это – быть таким немощным, беззащитным, во всём зависимым от взрослых? Каково начать всё заново и не иметь возможности даже выразить свои мысли? Что могут маленькие дети? Заплакать или засмеяться, им не дано говорить целый год жизни, а бывает и дольше. А иначе бы они многое нам рассказали!
Иногда его глаза были совсем наивными, но моментами мне казалось, что сосредоточенный взгляд становится другим, всё понимающим, глубоким. Отцовские чувства перемешались во мне с глубоким уважением к тому, кто пришёл в этот мир. Будет ли он помнить хоть что-то о прошлом? Ответит лишь время. Ведь если память блокируют в нас, значит так и должно быть: мы ещё не готовы к многоуровневому восприятию себя и мира. Нам даётся шанс начать всё с чистого листа. Пусть будет, как решит Господь. Достаточного того, что мне дано знать, кто он; и то непросто, можно сойти с ума, если зацикливаться на этом. Каждому событию свой черед и его осознанию – тоже.
– Я никогда не забуду, кем ты был для меня, родной! – мы внимательно посмотрели друг на друга. – Всё будет хорошо, я тебе обещаю!
Натали вернулась во всеоружии свежести и красоты, подкрашенная и в вечернем платье. И когда она всё успевает?
– Эрик! Ты всё ещё голый, мы и так проспали, неудобно перед людьми. Не будет же девушка в коридоре стоять целую вечность…
– Я уже в брюках, мне только рубашку надеть и носки.
– Ты неповторим!
Повиновался «грубой» женской силе, пришлось поторопиться. Даня ни за что не хотел нас отпускать, когда пришла Конни, он, увидев незнакомое лицо, и вовсе раскричался.
– Идите, не переживайте, я знаю, как успокоить ребёнка!
– Мадемуазель, помните, мы у вашей тётушки, и если понадобится помощь, не стесняйтесь, мы рядом!
Она только улыбнулась в ответ.
Мы вышли из квартиры, Даня отчаянно орал. Наташа сжала мою руку:
– А может пойдём с ним?
– Хозяйка будет разочарована. В таких ситуациях нужно обратиться к самому надёжному источнику благодати: «Пресвятая Дева Мария, в руки Твои материнские предаю Даниила, прошу Тебя, присмотри за ним в наше отсутствие и помоги доброй девушке, согласившейся нас отпустить…»
Крик стал тише, а вскоре и вовсе прекратился. Наташа перекрестилась:
– Спасибо, Господи!
Мы ещё несколько минут простояли на лестнице, удостоверяясь, что всё спокойно. Было слышно, как Конни французскими песенками развлекает малыша. «Пусть привыкает к языку», – подумал я. Наташа улыбнулась, будто прочитав мои мысли. На ней было маленькое чёрное платье, простое, но очень изящное, подчёркивающее все её достоинства, как завещала Коко Шанель, на шее ниточка жемчуга, ни дать ни взять – образец прекрасной француженки в нашем русском понимании. «И когда она успела навести макияж и уложить волосы? Потрясающая женщина! Господи, как же мне повезло!» – я не удержался и горячо поцеловал её прежде, чем мы вошли в бар.
В зале было многолюдно, люди приходили после работы пропустить стаканчик – другой, что-нибудь перекусить и полюбоваться на здешних красоток. Все столики были заняты, у стойки стоял незнакомый бармен, соседки со второго этажа обхаживали новых кавалеров. Мы не успели растеряться, как вышла Маргарет. Она выглядела так, словно хотела всем доказать, что когда-то была сногсшибательно красива, и ей это удалось. Я сделал искренний комплимент, она его с благодарностью приняла. Представил их с Наташей.
– Вы созданы друг для друга! – её яркие губы растянулись в улыбке. – Очень рада, милая! Рядом с таким мужчиной должна быть необыкновенная женщина.
