− Лануф, что происходит? У тебя кровь…
− Тише. Посвети сюда, − я показала рукой в сторону головы.
− О, Боже! – воскликнул он, неожиданно выронив фонарь. Фонарь не отключился. Его желтый луч света застыл на обезображенном лице.
− Замолчи!
− Извини, − он спешно поднял с земли фонарь. – Она мертва?
− Не отвлекайся. Я не могу оживлять в темноте.
Энрико больше не отвлекался. Он светил на уродливое лицо, пока я не поняла, что мертвец оживает.
− Побудешь с ней? – тихо спросила я.
− Не думаешь ли ты, что я боюсь мертвецов?
− А я боюсь.
− Ты назвала меня призраком…
− А кто ты?
− Я кто угодно, но не призрак.
− Тогда, что ты здесь делаешь вместе с султаном и… только привидения могли здесь меня найти.
Я встала и, пошатываясь, стала отходить. Мне хотелось убежать отсюда, иначе, казалось, я сойду с ума. После яркого света, глаза совершенно ничего не видели перед собой. Я наткнулась на песочную стену, заросшую мхом и, перебирая по ней руками, ускорила шаг. Мне казалось, шла я слишком долго.
Стена круто оборвалась. Пришлось идти на ощупь. Постепенно я стала различать неясные контуры стен. Далеко впереди за очередным поворотом мерцали тусклые блики света. Это либо выход на поверхность планеты, либо свет прожекторов корабля, либо… Татхенган. Если это он, я должна с ним поговорить о Нацтере. Что с ним?
Я побежала, спотыкаясь о камни. Едва успев свернуть за угол, столкнулась с султаном. На всякий случай, пятясь, я прижалась к стене и начала медленно его обходить. Сердце трепыхалось так, что едва не разорвалось на части.
Татхенган не спускал с меня глаз. В тот момент, я могла поклясться, что он очень похож на живого.
− Нацтер тоже… умер? – с трудом проговорила я.
− Умер? С чего ты взяла?
− Но ты…
− Я живой, поверь.
− Не−ет… − я замотала головой.
− Лануф, ты не единственная, кто может воскрешать, − он приблизился и протянул руку, − потрогай я не призрак.
Я с опаской дотронулась до его руки. Она была теплая и мягкая. Чтобы поверить, мне нужно было большее, чем просто рука. Я коснулась его локтя, затем плеча. Пальцы мои нервно дрожали.
− Лануф, как ты ужасно выглядишь… − сочувственно произнес султан и сжал мою ладонь. Но я высвободила руку и дотронулась до его щеки, провела по лбу.
− Я живой, Лануф. Это Зайрай оживила меня.
Он прижал мою руку к своей щеке.
− Я живой. Я очень рад тебя видеть. Если бы ты знала, как мы все переживали за тебя. Твои страдания закончились. Мы скоро покинем эту планету.
Нас отвлекли шаги. Энрико шел к нам, поддерживая хрупкое, пугливо вздрагивающее существо, накрытое с головой его кожаной курткой.
− Ирлиса!
Существо, вздрогнув, остановилось.
− Не подходи! – выкрикнула она, вырвавшись из рук Энрико.
Голос существа уже не хрипел. Я узнавала в ней голос Ирлисы.
− Ирлиса… − глаза Татхенгана заслезились, он рванулся к ней.
Ирлиса повернулась к нам спиной, закрывая лицо курткой.
− Я недостойна тебя, я стала страшной, ты должен оставить меня здесь!
Слова Ирлисы меня напугали. Неужели на ней все еще сохранились язвы и струпья? Она отворачивалась, скрываясь от света.
− Оставьте меня в покое!
− Что ты такое говоришь, Ирлиса? – Татхенган осторожно подошел к ней, но боялся дотронуться. – Я люблю тебя.
− Нет, меня нельзя любить, − всхлипнула Ирлиса. – Если ты убьешь меня, это будет милосердие.
− Я люблю тебя. Я очень долго тебя искал…
Он решился, наконец, и дотронулся до испуганной женщины. Я не могла спокойно смотреть на эту сцену. Неужели я все сделала напрасно? Не выдержав, я уткнулась в ладони и заплакала навзрыд, украдкой поглядывая на султана.
