– Тише, девушка, – сказал я, -у нас мало времени. Вы должны сказать, где вы находитесь, лучше с указанием места – я развернулся к ней.
– Я через три дня замуж выхожу! – был мне ответ. – Замуж, понимаете?! Не в колумбарий, а замуж! Свет от неё стал меняться на красноватый и серый, канал переставал быть стабильным. Он дрожал и в любую минуту мог оборваться, истерика – дело такое.
– Если вы не успокоитесь, мне придется уйти. А в этом случае колумбарий вам обеспечен точно.
« Жаль по щам врезать нельзя, это бы точно помогло..» – пронеслось в голове , но видимо слова до неё дошли и аура стала светлее и ярче.
– Я не знаю где… – ответила она уже ощутимо пытаясь держать себя в руках. – Но по-моему это крематорий. Крематорий, понимаете?! Аура снова стала краснеть. – Мои родственнички даже на этом пытаются сэкономить, твари! Это всё из-за них, это всё они!
Далее последовали такие эпитеты, после которых покраснел бы и мой ротный старшина, будь он здесь, а не то что какая-то аура. Канал трещал по швам. А сама аура теряла свет, и голос забивало подобие белого шума – музыки космоса или всеобщего эфира.
– Имя и фамилия! – Ваше имя и фамилия! – Выкрикнул я, пытаясь пробиться сквозь помехи канала, угасавшего неотвратимо.
…орева… …ия… – успел услышать я.
И все стало серым. А затем чёрными и меня выкинуло обратно в офис. Первым, что я увидел, когда открыл глаза, была довольная физия Ивана Васильевича.
– Добро пожаловать в наш дерьмовый мир! – произнесла она и улыбнулась. Улыбка, впрочем, была обычная человеческая. Меня подняли с кушетки , предварительно отцепив электроды с головы
– Быстро рассказывай, – торопил шеф , – это был канал, я точно знаю! Говори!
– Скорее всего крематорий, скорее всего Пискаревка, имя фамилию спрашивал, не разобрал.
Шеф присвистнул.
– Даже так… А на что похоже?
– «ОРЕВА ИЯ», помехи сожрали остальное. Но я думаю, она там и сейчас и у неё прощание с родными.
– Молодец, дорогой! Я звоню!– Васильич схватил телефон и нажал кнопку быстрого набора. Полезная штука, если на том конце имеют привычку трубку брать. А эти ребята ее явно не имели, являясь монополистами своего рода и хранителями традиций совкового сервиса. Вообще, в самом крематории к нам относились со смешанными чувствами – с одной стороны нас и не пошлешь куда подальше, директива не зря была доведена, а с другой- по их мнению нас бы стоило наряжать исключительно в белое и чтобы рукава можно было завязывать где-нибудь сзади. Особенно это стало очевидно после одного такого неудачного эфира, точнее мы думали что это он , а оказалось, что просто бредовый сон. Мы тогда еще не очень хорошо понимали механизм работы канала и думали про каждый такой приход, как про озарение. Что и говорить, мы не нашли никого похожего и ничего похожего, а когда Максу, автору данного опуса, как он видимо решил, грозит позор до конца его дней, он пошёл ва-банк и объявил первый же попавшийся труп нашим клиентом.
Стоит ли говорить, какой был скандал. Но сегодня всё должно было встать на свои места, если, конечно, Васильичу удастся дозвониться до администрации этого не слишком весёлого заведения. А время тикало.
Шеф бросил трубку.
– Сколько нам ехать? – спросил он.
– Минут 20 , если без пробок,– ответил я и посмотрел на часы. Было без пяти 11. – Вроде не должно их быть уже.
– Поехали!
Народ проскакивал с мест, но шеф протестующе вскинул руку.
