Воспоминания изгнанника (из Литвы в Россию – XIX век) - страница 4

Чтобы легче было понять эпоху, которую я хочу описать, считаю своим долгом коснуться времени, которое целиком, с точки зрения Польши, определилось временем царствования царя Николая с 1831 года.

Поражение восстания 1831 года горько отразилось на судьбе Литвы. Железной рукой царя Николая, его мстительной политикой подавлялось все живое, уничтожались польские черты общества, гасился его дух. С этого времени главным направлением царской политики стало обращение народа в «рускую веру». государственный панрусизм. Задачами этой политики были:

– изоляция литовского общества, полное уничтожение Унии, религиозных, польско-католических элементов, подавление вековой толерантности, сложившейся в народе за долгие годы.

Первым самым действенным шагом в этом направлении стала конфискация всех земель и усадеб участников восстания. И пошло – закрытие Виленского Университета (1833), всех школ поддерживаемых местным духовенством, монастырей, а потом и закрытие костелов. Либо передача их православной церкви, которое началось еще раньше (1828). Первой жертвой этого насилия стала Жировицкая обитель в окрестностях Слонима, поддерживаемая базилианцами и известная древним образом Богоматери. Прекрасно расположенная в замечательном уединенном месте, как бы созданная для молитвы, эта обитель притягивала к себе со все сторон и сторонников веры и учащуюся молодежь.

Вскоре после 1831 года новогрудская земля, древнейшее воеводство края, заселенное преимущественно униатами, стала ареной преследования и жителей, и монашества, насильственного обращения их в другую веру. Семашко, Зубко и Голубович, исключенные из епископов (архиереев), ренегаты униатства, стали первыми апостолами православия. Удар, который первым пришелся на базилианскую общину, был началом разрушения Униатства, которое вскоре, в 1838 году, в Вильно, было завершено под лозунгом «воссоединения», то есть поворотом и окончательным поглощением православной церковью.

После запрета школ и церковной Унии, настала очередь шляхты, так называемой «местечковой» («застенковой» польск. яз.).

С незапамятных времен, либо из-за миграции из соседнего Подляшья, либо в силу бесконечных войн, эта шляхта осела в многочисленных «колониях», образовав отдельный класс народа. Это был польский элемент в литовской Руси, незамутненный посторонним влиянием, сохранивший древние традиции, преимущественно католические, установивший легитимность этого слоя общества.

В 1795 году Екатерина II, с целью «возвращения руского люда в лоно православия», направила Указ генерал-губернатору Литовской губернии Тутолмину, закрыть униатские монастыри, а заодно объявила о «высочайшей воле», пока, без запрета самого униатства (Русская старина 1870 год).

В Петербурге был издан целый ряд распоряжений и указов, лишивших шляхту своих гербов и документов, переведших шляхту (литовское дворянство), в так называемый разряд «однодворцев», с обязательной поставкой рекрутов. Этот рекрутский побор привел к тому, что через несколько лет практически исчезла дворянская, (шляхетская) молодежь «однодворцев». Семьи самих однодворцев отправлялись в глубину России на поселение, что привело не только к разорению этих несчастных семей, но и к потере веры в будущее. Мало что в скором времени осталось от той шляхты, оторванной от отцовских мест издевательской властью, угнетаемой распоряжениями местного начальства, оставшейся оторванной от живительного источника родины. Исчезали остатки шляхетской гордости и бывшего благосостояния.