– Сколько в этот раз? – спросил первый.
– Три сотни серебряных, – угрюмо ответил второй.
– Три?! Обещали триста семьдесят, твари.
– Сказали: «спрашивайте с воров, которых не можете поймать». Ага! Поймать-то можем, а толку? Им либо башку надо сразу отрубить, либо ещё что придумать, потому что замки они щёлкают, как орехи. Вроде, сидит, в сторону глядишь – бац! Либо тебе по голове прилетело, либо взрыв какой, либо окно разбито, либо… Ох, не знаю я. Никакой управы нет на них!
Шэйн слушал всё это, вися на каменных уступах прямо под говорящими, и даже его тренированные пальцы начали краснеть от напряжения.
– Нашли же вы место… – прошипел он, поджимая губы.
– Ну, одного же казнили на днях, вчера, вон, нет? – спросил первый голос. – Со временем всех переловим, а новые придут – переловим их тоже. Пойду на пост, удачи.
– Давай, тебе тоже, – попрощался с ним второй, и шаги пластинчатых сапог стали удаляться в разные стороны от этого места.
Шэйн прождал ещё несколько секунд, сделал рывок и перемахнул через каменные зубья. Он приземлился внутри, сделал три шага к лестнице, как вдруг сзади послышался голос первого из говоривших стражников:
– Эй! Ты кто такой?! На стене запрещено находиться посторонним!
Шэйн обернулся и понял, что дверь караульной на углу стены оставалась открытой всё это время – было бы чудом, если стражник не заметил, как Шэйн выскочил из ниоткуда и оказался на стене.
– Я… – заговорил вор. – Вовсе не посторонний.
Шэйн убрал руки за спину и подошёл ближе к стражнику, который сделал несколько шагов ему навстречу и крепко сжал в руках арбалет.
– А кто?! – рявкнул страж и нацелил оружие на незнакомца.
– Я помощник квартирмейстера, провожу опрос: есть ли вещи, которые в вашем распорядке вас категорически не устраивают?
Шэйн показательно нахмурился, поджал губы и скрестил руки на груди.
– Помощник квартирмейстера? – озадачился страж, опустил арбалет и почесал голову. – Вы с Тенедайном работаете?
– Когда мне требуется, я работаю сам по себе, – уклонился Шэйн. – И сейчас мне важно знать правду о том, что беспокоит солдат Лавардена: что вы хотели бы улучшить в своей службе и что повысило бы вашу лояльность лорду?
– Лояльность… – с прежней озадаченностью повторил страж. – Ну, я хотел бы, чтобы смены были длиннее и платили за них больше. А то лишняя беготня до оружейной постоянно, только встал – уже уходи, и платят по три сотни в месяц. Это ж семь-восемь десятков серебряников в неделю! На еду и жильё для семьи хватает, да, но никакого развития! Коня не купить. Жену не побаловать. Сейчас ещё и Ренамир, поганый ублюдок, отрезает от нас одного союзника за другим, торговцев душат, цены растут, а жалование остаётся всё то же! Ещё и воры эти…
– Ага, – кивнул Шэйн, изображая озабоченность проблемой. – Блокнот оставил у писарей, но я запомню: жалование поднять, смены удлинить. Что-то ещё?
– Да… – неловко ответил страж и подошёл ближе. – Господин помощник квартирмейстера, ваш начальник, Тенедайн, стал большой занозой в жопе у всей стражи. Он не обеспечивает нас хорошей едой и снаряжением, но за любую ошибку требует непомерных наказаний! Оторвалась петля – штраф, истёрлись обмотки – штраф, поскользнулся на стене в дождь и поцарапал кирасу – штраф! Мы ведь… просто люди. А это просто шмотки, они портятся, рвутся… разве я не прав?
В глазах стража была надежда на перемены, он будто хотел высказать всё, что копилось в нём долгие годы, а Шэйн продолжал изображать заинтересованность:
