Шэйн пробыл в комнате у матери ещё некоторое время, но в какой-то момент спохватился:
– Мама, мне нужно собираться в путь, прости меня ещё раз. Я клянусь: ещё новая луна не зародится на небе, как я уже буду перед крыльцом!
– Хорошо, сынок. Ты только… береги себя, – попрощалась Ора, и, хоть губы её улыбались, в глазах царствовала многолетняя печаль, которая лишь множилась от прощания с сыном.
Шэйн выскользнул в заднюю дверь и спешно покинул дом. Он пошёл по улице, свернул в один из знакомых переулков и забрался на тот уровень, на котором ему было комфортнее передвигаться по городу. К большой радости всех местных воров, Лаварден был густонаселённым городом и дома в нём располагались тесно, а крыши при взгляде издалека напоминали застывшее море коричнево-серых оттенков. Во всей его кипящей жизни, в нескончаемом шуме улиц никому не было дела до теней, мелькающих над головой – этим Шэйн пользовался постоянно и безнаказанно.
Через полчаса вор оказался на своём чердаке, среди всего украденного. Шэйн никогда не отправлялся в столь далёкие походы, но хорошо знал, что ему может пригодиться: он переоделся в свою обычную, комфортную и лёгкую одежду, затем достал из-под скромной кровати в самом углу чердака кожаный свёрток, положил его на стол и раскатал – там было несколько различных ножей. Шэйн взял два коротких клинка с плоскими рукоятями, отложил их в сторону, пробежался пальцами по оставшимся и выбрал один из них, с самым длинным лезвием. В нескольких шагах от стола Шэйн взял из кучки ремней, повязок и портупей три тонких ремешка: один обвязал вокруг левой голени, затянул им сапог и поместил в обувь первое плоское лезвие, которое невозможно было увидеть снаружи; вторым ремешком обхватил бедро, закрепил на нём ножны с отверстием внизу – для клинков разной длины – и поместил туда самый длинный; третий ремешок он обвил вокруг плеча, закрепил на нём ещё одни тонкие ножны и поместил туда второй короткий нож.
Шэйн поправил на себе всё оружие и одежду, накинул сверху лёгкую куртку и глянул в зеркало, усмехнувшись:
– Никогда не знаешь, сколько ножей пригодится!
Следующим пунктом в списке снаряжения был любимый способ Шэйна взаимодействовать с противниками: яды. Он взял с собой два пузырька – один быстрый и смертельный, а второй – медленный, усыпляющий, в порошковом виде. Содержимое обеих склянок Шэйн перелил в плоские прямоугольные сосуды, которые было удобно заткнуть под поясной ремень, что он и сделал в следующую минуту. При беглом осмотре эти яды и лезвие в сапоге было очень трудно нащупать – их было легко спутать с выпирающими костями или элементами наряда. Далее Шэйн взял небольшой походный мешок, положил в него баночку со смесью для бритья, саму бритву, кусок ветоши, бурдюк с водой и связку сушёных грибов, висевшую над окном. Он плотно уложил все эти предметы и затянул мешок так, чтобы в нём ничего не болталось. Шэйн привязал верёвку к горловине, завязал её тугим узлом, а на нижнем уголке мешка сделал ножом два отверстия, в которые продел второй конец и тоже завязал – так у него получилась самодельная лямка из верёвки. Шэйн перекинул мешок через голову, продел в него правую руку и повесил диагонально на спину. В последнюю очередь он взял небольшой кошель, закрепил его на поясе и положил туда пару десятков серебряных монет. Шэйн встал перед зеркалом, осмотрел себя и удовлетворённо кивнул:
