– Главврач – хирург, – ответил Зубов и бросился к окну.
– У меня есть пять минут. Если через пять минут мужик не ляжет под физраствор и не получит хотя бы литр крови, я его потеряю.
– Машину ко входу!.. – рявкнул Зубов.
Разведчики унесли местного и уложили в кузов. Ермолович запрыгнул следом, Маслов дождался, когда в кабину сядет генерал, и через секунду «Ровер», взревев, помчался в сторону больницы.
Прыгая по лестнице, Стольников, чтобы не ошибиться, еще раз посмотрел на предмет в руке.
– Глазам не верю, – пробормотал он и спрятал находку в карман.
Ключников, Айдаров и Мамаев, скользя меж деревьями, уличными печами и пристройками, обходили участок.
– Выведите мне на улицу всех, кто здесь есть! – приказал, стиснув зубы, Саша. – Всех!..
Таких оказалось пятеро. Четыре мужчины и одна женщина. Все возрастом от двадцати до сорока. Все из разных квартир. Стольников окинул их взглядом. Та же бессмысленность в глазах. Тот же синюшный цвет лица. Полное отсутствие реакции на внешние раздражители.
– Я спрошу только раз, – тихо проговорил Стольников, чувствуя, как накатывает ярость. В такие минуты он всегда боялся, что может совершить поступок, о котором будет сожалеть весь остаток жизни. Как правило, не совершал и не сожалел. – В этот поселок вошли вооруженные люди. Кто их видел?
Никто не ответил.
Он шагнул к первому из мужчин и мощным ударом в грудь повалил его на землю:
– Хватит прикидываться идиотами!
Мужчина смотрел на него с земли как на дерево.
– Что вы скрываете?!
– Командир… – осторожно вмешался прапорщик.
– Где они?! Говори!.. – Шагнув вперед, Стольников повалил одного за другим еще двоих. Они не выглядели по сравнению с ним субтильно, но силе майора противостоять не могли. Саша почувствовал, как к его удивлению примешивается досада на самого себя. Это он должен был проверить все квартиры, а не Баскаков. А там смотришь, и убийца бы не ушел.
– Саня!.. – позвал его Жулин. – Саня, брось! Посмотри на них!.. Они же не понимают тебя!
Стольников, тяжело дыша, впился взглядом в лежащего прямо перед ним мужчину. На лице жителя Южного Стана не было никаких эмоций. Ему было все равно. И без того темные глаза из-за расширившихся зрачков выглядели пулевыми отверстиями…
– Третий, я Первый, прием! – настойчиво проговорил в рацию генерал Зубов. – Ответь!
– Третий на связи!
– Где Десятый!
– Десятый на подходе!
– На каком, к черту, подходе?.. Откуда он следует?!
После короткой паузы Ждан ответил:
– Он следует из «Миража».
– Какого дьявола, мать вашу?! Я же приказал проверить Южный, а уж после следовать к объекту!..
Следующая пауза получилась чуть длиннее:
– Десятый говорит, что Южный проверен. Они вышли из него двадцать минут назад. Он отправился к объекту, оставил там часть, а вторая часть под командой Девятого сейчас следует к Южному, чтобы обеспечить поддержку.
– Кто ее просил?!
– Десятый сообщил, что это ваш приказ.
– Мой приказ?! Я вам глотки перегрызу, гармонисты деревенские!.. – взревел Зубов и отключился.
– Трудно воевать со слабоумными, но инициативными военнослужащими, да, Александр Львович? – бросил майор и усмехнулся. Разговор он слышал.
Зубов уронил на колено руку с рацией. Он ничего не понимал. Он велит Бегашвили проверить Южный Стан и отправляться в тюрьму для организации работ на объекте. Вместо этого Бегашвили проверяет Южный Стан, убеждается, что боевиков в поселке нет, и снова следует колонной к «Миражу». Допустим, ошибся. Допустим, это его последнее задание в НИИ. Но если нет боевиков в Южном Стане, зачем отправлять Вакуленко с частью батальона к Южному Стану для организации поддержки?
