– Наш коттедж достраивался и перестраивался много раз, но моя бабушка говорит, что эта его часть не изменялась с конца 20 века. Но изразцы намного древнее – они были изготовлены еще в 19-ом веке, -пояснила Эдельвейс. Вплоть до конца 20 века они украшали печь в одном из старинных домов Петербурга, как тогда назывался Парадиз.
Она не стала рассказывать американцам, что, когда шли на капремонт дореволюционные дома в Петербурге, многие владельцы дачных домиков, приплатив работягам, разбиравшим старинные печи и камины, вывозили изразцы на свои дачи и там собирали печи и камины заново. В скольких домиках, с виду похожих на деревенские избы, простецкие гостиные украшены изысканными каминами, облицованными старинными изразцами!
– Действующие камины у нас в США тоже есть, -кивнул Кеннет, -а вот печей нет. Я видел подобные конструкции только в музее, но там они это была всего лишь декорация. Жаль, что здесь нет нашего старшего инженера. Он бы не отказался взглянуть на эту конструкцию.
– Да у нас половина Империи на печном отоплении, несмотря на термогенераторы. Традиция, да и дров у нас хоть отбавляй, – улыбнулась Эдельвейс. – В холодный день я могла бы продемонстрировать, как протапливается эта печь. Так что если вашему инженеру интересно…
Кеннет с радостью ухватился за это предложение.
Сельма Акка появилась бесшумно, возникнув в комнате, как по волшебству. Высокого роста, она выглядела еще выше из-за головного убора в виде чепчика с кружевными отворотами. Предоставив ей вести с гостями светскую беседу, Эдельвейс убежала переодеваться.
В ожидании Эдельвейс они расположились за круглым столом в гостиной, небольшой комнате с видом на укромный уголок сада возле водоема.
На фоне вызывающе роскошных интерьеров большинства имперских домов, интерьер этого жилья мог бы показаться чересчур скромным, однако с недавних пор в Империи стало модным оформлять интерьеры не с помощью тактильных голограмм, а с помощью настоящих материалов и сделанных вручную объектов. Получившая распространение за несколько последних десятилетий практика использования в интерьерах тактильных голограмм сделала возможным создание абсолютно любого интерьера по вкусу заказчика, в результате чего интерьеры большинства жилищ, как городских, так и сельских, стали представлять собой различные вариации на тему готики, ренессанса и барокко. Обилие позолоченной резьбы и лепнины стало отличительной чертой имперского домашнего интерьера.
Рассказывали, что в период поголовного увлечения тактильными голограммами экскурсанты в Эрмитаже, с разочарованием поглядывая по сторонам, говорили служительницам:
– Чистенько тут у вас, аккуратненько, но бедновато, бедновато…
Оглядевшись вокруг, Кеннет понял, что тактильных голограмм среди предметов интерьера в гостиной не было. Искусно выполненную голограмму можно принять за настоящий предмет, но настоящий предмет за голограмму – нет. И, насколько Кеннет мог судить, мебель в гостиной и в смежной с ней комнате была антикварной, произведенной не позже второй половины 20 века. И весь этот дом был обставлен и декорирован с большим вкусом и любовью.
Хозяева особняка явно следовали последним веяниям моды…
Стуча каблучками по ступеням винтовой лестницы, Эдельвейс, уже переодевшаяся для поездки, проворно спустилась со второго этажа.
Сегодня на ней опять была та черная бархатная короткая курточка с воротником- стоечкой, в которой Кеннет увидел ее впервые.
