Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти - страница 3

Человек, проповедующий новые научные идеи, неизбежно вынужден отвергать старые, но ему не избежать критики со стороны тех, кто их придерживается. И нередко это противопоставление проливает новый свет на всю проблему. Так случилось и с теорией восточного (или гидравлического) общества.

Читатель не будет удивлен, узнав, что эта теория вызвала жестокую критику со стороны новой тотальной управленческой бюрократии, которая, называя себя коммунистической, контролировала значительную часть мирового населения. Советские идеологи, которые в 1931 году объявили концепцию восточного общества и «функциональной» правящей бюрократии политически несостоятельной, цинично признавали, что их отрицание было порождено политическими интересами, а вовсе не научными исследованиями. В 1950 году ученые, занимавшиеся в Советском Союзе исследованием Востока, назвали своим самым важным достижением «разгром печально знаменитой теории азиатского способа производства».

Термин «азиатский способ производства» является примером тех проблем, с которыми столкнулись коммунисты, пожелавшие опровергнуть теорию восточного общества. Чтобы понять, какого рода были эти трудности, следует вспомнить, что Маркс не признавал ценностей западного мира, институты которого, основанные на частной собственности, он хотел уничтожить. В отличие от советской концепции партизанщины в искусстве и науке Маркс называл «грехом против науки» и «убожеством» любой метод, который подчинял научную объективность внешним интересам, в том числе и интересам рабочего класса. И, следуя за Ричардом Джонсом и Джоном Стюартом Миллем, он в начале 50-х годов XIX века начал использовать концепцию специфического азиатского или восточного общества. Выделяя в особенности азиатскую систему экономики, Маркс придерживался азиатской концепции до самой своей смерти, иными словами, большую часть своей взрослой жизни. Энгельс, несмотря на временные разногласия, до конца жизни разделял Марксову версию этой концепции. Однако ни Маркс, ни Энгельс так и не дали четкого определения того, что представляет собой маргинальное восточное общество, но начиная с 1853 года они оба подчеркивали «полуазиатский» характер общества в царской России и восточный деспотический характер его правления.

Ленин одобрительно отзывался о Марксовой концепции специфического азиатского способа производства сначала в 1894-м, а потом – в 1914 году. Вслед за Марксом и Энгельсом он признавал значение «азиатских» институтов для царской России, общество которой он называл «полуазиатским», а правительство – деспотичным.

Я ничего не знал о политическом применении сравнительных исследований тоталитарного способа управления, когда, зимой 1922/23 года, под влиянием Макса Вебера, начал исследовать особенности гидравлического общества и способа управления страной. Я ничего не слышал об этой концепции и в 1924 году, когда, ссылаясь на Маркса и Вебера, отмечал, что «азиатское общество» формируется под влиянием бюрократического деспотического государства. Я еще не знал тогда, что, делая свои выводы из азиатской концепции Маркса, от которой он сам отказался в 1926 году, используя Марксовы социально-экономические критерии, писал, что развитие Китая во второй половине первого тысячелетия до н. э. породило официальную административную структуру, возглавляемую императором. Император обладал абсолютной властью, а правящий класс в Китае, Индии и Египте представлял собой могущественную гидравлическую бюрократию. Я разрабатывал эту идею в 1926, 1927, 1929 и 1931 годах, «вдохновленный идеей Маркса о познании объективной истины». В 1932 году один советский критик моих работ заявил, что не может поверить в то, что я стремлюсь отыскать объективную истину. Одновременно советские издатели отказались публиковать мой анализ азиатского общества в целом и китайского – в частности.