– Вот как? – удивилась Галя. – Я не знала. Наверное, файл базы данных был поврежден.
– Ничего себе, какие познания! – восхитилась я.
– Да не! – возразила горничная. – Это я просто с сотрудником службы безопасности встречалась. Вот и поднахваталась от него вершков.
– Ясно. Спасибо, Галочка, большое! Ты нам очень помогла.
– Нема за що, девоньки. Обращайтесь, ежели чего треба. Я почти всегда туточки.
Мы с Лизой вышли в коридор.
– Так, значит, пока слова Илоны подтверждаются, – констатировала я. – Хотя нужно будет еще кое-что проверить. Эх, жалко, камера вчера не работала. Это бы нам очень помогло. Кстати, ты не знаешь, из-за чего твой отец мог повздорить с Илоной?
– Не знаю. Но повод мог быть самый незначительный. Папу нельзя назвать легким человеком. Особенно, когда выпьет. А ты думаешь, что Илона может быть в этом замешана? – задумчиво спросила Лиза.
– Я думаю, нужно исходить из того, что каждый может быть замешан, пока не доказано обратное, – ответила я.
– Даже я? – улыбнулась Лиза растерянно.
– И даже я, – отшутилась я, – ведь я тоже была вчера вместе с вами. Поэтому пока подозреваем абсолютно всех. Никого нельзя исключать. Что ж, на сегодня предлагаю закончить. Мне уже хочется выйти на свежий воздух. А тебе надо поспать. Утро вечера мудренее. Давай часиков в десять позавтракаем где-нибудь. И ты мне расскажешь поподробнее обо всех присутствовавших на вашем празднике. Чтобы я лучше понимала, кто есть ху в этой истории. Тем более что, насколько я успела понять, у Егора Алексеевича со многими были непростые отношения.
– Хорошо, договорились. Спасибо тебе, Рита, большое! Не знаю, что бы я делала без тебя.
Утром следующего дня я сидела с чашкой кофе на террасе своего отеля и, машинально делая эскизы платьев для новой коллекции, думала о событиях последних дней.
Итак, с какой же стороны лучше начать? Понятно, что сначала нужно получить больше информации обо всех действующих лицах. Ничего не бывает просто так. И людей просто так никто не убивает. Должны быть какие-то очень веские мотивы для этого.
То, что это была именно попытка убийства, а не самоубийства, я была уверена почти на сто процентов. Люди такого типа, как Карецкий, слишком сильно любят себя. Зато тех, кто их ненавидит, обычно бывает хоть отбавляй. И это только из ближайшего окружения.
Так что первая задача – это, конечно, найти мотив. Кому было выгодно, чтобы Карецкого не стало? Да много кому, думаю. Вспомнить только его ссору с Олегом. Потом он успел поругаться с Илоной. Про остальных я пока мало что знаю. Надеюсь, после встречи с Лизой у меня будет больше информации.
Второй вопрос – возможность. Когда кто-то мог дать Карецкому снотворное? Разумеется, по собственной воле он вряд ли стал бы его принимать. Значит, это сделали незаметно или каким-то образом заставили Карецкого.
Весь вечер дня рождения он чувствовал себя абсолютно нормально. Под конец начал говорить про усталость. Но это в принципе достаточно естественно, учитывая ночной перелет и неплохую дозу принятого за вечер алкоголя.
В любом случае в ресторане легко можно было подмешать Карецкому барбитурат. А в отеле такая возможность была у Илоны. Правда, она мне показалась очень милой женщиной. Спокойная, скромная. Но внешность порой бывает обманчива. В тихом омуте, как говорится.
Допив кофе, я потянулась к сумочке, чтобы достать помаду. Открыла колпачок и тут только вспомнила, что она почти закончилась. Покрасить губы будет весьма проблематично. Но я не расстроилась, так как уже давно выработала одну очень полезную привычку.
