— Еще лучше, — проворчала Наташа, почему-то уверенная, что ей магия не дастся. И что ее в итоге с позором выгонят. Если раньше родственники принца не убьют. — И как я могла в такое влипнуть? Говорила же мама, что я однажды домечтаюсь. Может она у меня пророк, а?
Воду, да и еду в этой тюрьме носили, видимо, редко. Может даже экономили. Или пытались таким вот образом перевоспитать. И когда эту воду наконец принесли, Наташа едва не захлебнулась. И то, что говорил мужик, обряженный в нечто подозрительно похожее на женский сарафан, натянутый поверх классической рубашки, девушка откровенно прослушала.
— Нехорошо, — сказал Немши, когда мужик ушел, оставив два кувшина и поднос с едой, на которую Наташе даже смотреть не хотелось, настолько отвратительно она воняла.
— Нехорошо? — удивилась девушка, ну не о еде же он говорит.
— То, что за нами пришел секретарь ректора — нехорошо, — объяснил Немши. — Что, им заняться больше нечем?
— Ну, может у него свободное время было, — с сомнением произнесла Наташа.
— И он вместо того, чтобы отправиться в шоколадную лавку заигрывать со смазливой продавщицей, решил освободить нас. Прямо взял и поверил.
— Может это другой секретарь. Он же там не один.
— Он один, — уверенно сказал Немши. — Остальные женщины.
— А может его шоколадница сейчас здесь же, — предположила Наташа.
Немши посмотрел на нее с большим сомнением и повелительным тоном потребовал готовиться. Правда, не уточнил к чему именно. А оказалось, что всего лишь ко встрече с секретарем. У этого типа была грустная, какая-то даже лошадиная физиономия. Ага, физиономия старой, усталой лошади, которая размышляет, а не издохнуть ли ей прямо здесь и сейчас, а потом из лошадиного рая понаблюдать, как хозяева дальше тащат свой воз самостоятельно. При этом секретарь был довольно молодым и вроде бы так выглядеть не должен.
— Надеюсь, вы осознаете, что позорите академию? — торжественно спросил он.
Наташа и Немши переглянулись.
— Он вам объяснит, — мрачно пообещал секретарь и, не уточнив кто именно, велел: — Пошли.
На выходе из башни их, как оказалось, ждал опекун Немши. Мужчина из тех, кого видно издалека. Причем, как из-за роста, так и из-за буквально излучаемой мужской притягательности. Наташа даже споткнулась, стараясь на него не таращиться. А он, сволочь, еще и притягивал взгляд. И когда мрачно улыбался, на одной щеке появлялась ямочка. И подбородок у него такой, мужественный. И нос еще, прямо на монету с профилем просится. А глаза темные. В общем, девичья погибель, а не мужчина. На его фоне блек и Осатин, и Немши, и даже ректор, который, как оказалось, Кощей.
— Я поняла, — прошептала Наташа секретарю, наблюдая за тем, как Немши тихо оправдывается и что-то обещает. — Их там специально такими выводят, путем генной инженерии.
Секретарь на нее недовольно покосился, но ничего говорить не стал.
— Зануда, — обозвала его девушка и сама этому удивилась. Обычно она с подобными порывами запросто справлялась. Наверное, это влияние алкоголя.
4. глава 4
И развлекайте друг друга, сколько влезет
Ночка у ректора Коситея выдалась занятная. Он всю ночь искал неуловимую ведьму. Нет, вовсе не Наташу. Он искал опытную и умную ведьму, хотел попросить у нее совета. Очень уж хотелось знать, что можно сделать с той ведьмой, которая так «удачно» появилась в академии. Как смягчить ее влияние на саму академию. И что теперь делать с придурковатым Осатином. Ну, вдруг его можно, как ту принцессу, запереть в башне и пускай ждет желающих расколдовать.
