– Женя, так кричали в 50—60-х годах прошлого, то бишь двадцатого, века, – сказал Костя.
– А что же кричат сейчас? Судья – тридварас?
– Да. Только кричат слово, рифмующееся с этим. Обозначающее обычно человека нетрадиционной сексуальной ориентации. А «тридварас» – это замещение. Сейчас вообще в моде слова, замещающие матерные. С одной стороны, все понимают, а с другой – формально придраться не к чему. Это интернет-изобретение. Просто кое-где, на каких-то форумах или сайтах нельзя ругаться матом, а этими словами вполне можно. Например…
– Костя, давай не будем уходить от темы, – поморщилась я. – Меня все эти дела интересуют мало. Расскажи лучше о Савельеве, вообще о клубе, о нашем футболе.
– О нашем футболе без мата разговаривать сложно, – признался Свиридов. – Футбол у нас держится на финансировании из областного бюджета. Губернатор хочет команду – собирает всех промышленников и говорит: будете платить на спорт – будет у вас все нормально. Не будете – пеняйте на себя. Завтра эпиднадзор придет, послезавтра – налоговая. Вот и весь механизм. Но это когда губернатор сильный и властью своей он облечен сполна. А когда как у нас – на излете карьеры, то все эти промышленники говорят, а не пошел бы ты со своим спортом в ж… Ну, ты понимаешь, куда…
Я кивнула.
– Вот именно такая ситуация и произошла в прошлом году. Не может наша область содержать команду уровня премьер-лиги.
– А новое руководство? Оно что, сможет?
– Ничего, – махнул рукой Свиридов. – Боюсь, что ничего. Если только кто-нибудь вроде Ромы Абрамовича не заинтересуется. Только он все больше лондонскими командами, куда ему до нашего Распердищенска?
– Не такой уж у нас и этот, как ты его назвал, – возразила я. – Вполне современный хороший миллионный город.
– А на футбол нужны миллиарды! Здесь миллионы прокатят, только если в американской валюте. А если они в наших, деревянных, то катитесь вы во второй дивизион!
– Как все сложно, – вздохнула я. – А все же, Костя, что за человек Савельев? Откуда он взялся и почему возглавил клуб в такое неудачное время?
Свиридов помолчал, поулыбался, а потом заявил:
– Савельев – человек пожарный. Причем такой пожарный, который приезжает с канистрой не воды, а бензина.
Я удивилась, а потом спросила:
– То есть чтобы совсем все сжечь?
Свиридов кивнул.
– Может, мне не нужно откликаться на его предложение? Не ровен час, сгорю и я?
Костя не согласился.
– Я про Савельева слышал многое. Сначала он свинофермой занимался – у него там все свиньи передохли. Магазин держал – разорился магазин. Потом газету основал – она загнулась благополучно. В депутаты избирался – не избрался.
– Он еще в органах работал, – вставила я, вспомнив реплику Алексея Алексеевича во время нашего разговора.
Свиридов на секунду застыл, а потом вдруг расхохотался.
– Это фирменная савельевская фишка. Помню, я еще совсем зеленым опером приходил к нему в составе группы. Мы насчет налоговых нарушений к нему наведались. Так вот, он ходил и на полном серьезе, окутывая нас дымом своих вонючих сигарет, говорил, что завтра материал о нашем самоуправстве будет лежать у директора ФСБ. И что он вроде как подполковник, и вообще птица важная. На самом же деле он в этой структуре не работал ни дня. За это я тебе отвечаю.
– То есть он врет?
– Я бы сказал, что сознательно вводит в заблуждение, – дипломатично увернулся от ответа Костя. – Но многие на эту удочку попадаются. Тем более сейчас, когда президентом у нас, понятное дело, выходец из этой самой структуры. Не исключено, что попались на эту удочку и владельцы нашего многострадального «Атланта».
