А весь этот наигранный спектакль объяснялся просто, родные девушки, имеющие на нее своего особое влияние ни за что бы не приняли их расставания после такого серьезного шага как совместное проживание из-за того, что Денис перестал слушать с ней классическую музыку и перечитывать вслух любимые книги, заменив это футболом и каналами о рыбалке. Да и резко парень пожелал ходить по улицам в кроссовках, вместо натертых до блеска туфель, да и много чего еще, перечислять которое уже не имеет никакого смысла. Ведь самая главная причина, которая так и не попала в тот злополучный список, была озвучена Эммой в той самой прихожей. Влада лишь спустя полгода осознала, что подруга все это время встречалась не с Денисом, а со своим любимым героем из книги, олицетворив его в живом человеке, но сказать об этом другу она так и не решилась, поэтому была вынуждена продолжать наблюдать за его пустыми надеждами, облаченными в неявные попытки вернуть себе любимую девушку.
Тем временем поезд уже прибыл в Верхотурье, и вся честная компания переминалась возле главного входа провинциального вокзала с ноги на ногу в попытках отогреться от северного мартовского мороза. Перед этим они, конечно, успели еще раз повздорить из-за внезапного решения Влады отснять короткую сцену по случаю их прибытия. Ни Эмме, ни Денису не хотелось в растрепанном виде и с натянутой улыбкой до самых ушей усиленно махать руками в камеру телефона, учитывая какая жуткая толкучка встретила их на перроне.
Все усугубилось, когда выяснилось, что их проводник не соизволил приехать вовремя. А длительное ожидание на морозе далеко не шло на пользу их «крепкой» дружбе.
– Я говорил, что что-то с этим Олегом не ладно, – процедил сквозь зубы Денис.
– Я ему звонила пять минут назад. Он сказал, что скоро будет, – недовольно ответила ему Влада, которая изо всех сил пыталась не перенимать негативного настроя своих друзей.
– Позвони еще раз, – буркнул парень, потерев красный от мороза нос перчаткой.
– Вон он! – радостно воскликнула девушка, указывая на красный УАЗик.
– Ты уверена? – с сомнением уточнила Эмма.
Влада прищурилась, всматриваясь в лицо водителя, и с уверенностью декларировала:
– Точно он.
Машина остановилась почти вплотную возле троицы и из водительской двери показался молодой человек весьма невысокого роста, одетый в парку и берцы. На голове у парня красовалась шапка ушанка, украшенная советскими серпом и молотом.
– Всем привет! Продрогли? – с улыбкой поинтересовался опоздавший.
– Привет, – отозвались девушки.
– Да, есть немного, – недовольно пробурчал Денис.
– Да, это вам не Москва, – довольно протянул Олег, словно видя в их непривычке к северному холоду, какую-то особую гордость за здешних обитателей, включая себя, разумеется.
– Это точно, – обиженно сказала Эмма, осознавая долю сарказма в его словах.
Она в отличии от Влады и Дениса была коренной Москвичкой и очень часто сталкивалась с надменным отношением к выходцам из столицы в других городах России. При чем, чем меньше был город, тем сильнее москвичей пытались упрекнуть в чрезмерной неприспособленности к жизни. Словно окружая себя цивилизационными дарами на европейский и западный лад, они становились своего рода неженками, заслуживающими порицания.
– Садитесь, пока в конец не околели, – пригласил их внутрь яркого УАЗика проводник.
Девушки поспешили поскорее принять очень теплое предложение и разместились на заднем сидении. Пока парни запаковывали багаж, у них было немного времени неприкрыто оглядеть свою новоиспеченную карету в отсутствии ее хозяина. Да, и здесь все пахло прошлым веком. Кстати, в прямом смысле слова «пахло». В машине отлично чувствовался запах тройного одеколона «Саша», Влада сразу узнала этот запах, так как именно таким очень любил пользоваться ее дедушка. Помимо этого весьма узнаваемого аромата, девушки отметили темно фиолетовые велюровые сиденья и пару мотающих головой бульдогов на передней панели. Единственное, что не вписывалось в колорит музея девяностых на колесах, так это новенькие и весьма впечатляющие колонки и современная магнитола с большим экраном.
