Спустя час, все гости собрались в бальной зале. По правилам дворцового этикета королева не появлялась на празднике с самого начала. Праздник начинали сами гости, они веселились, вели светские беседы, пили что-то из высоких бокалов и танцевали. Танцы у фирринов были весьма необычны как они сами. В них не было ни одного резкого движения, а все фигуры сводились к различным поклонам. Мужчины и женщины становились в два круга и плавно передвигались в противоположные стороны, немного приседая. Остановившись у очередного партнера, танцующие кланялись друг другу и шли дальше. В этом и заключался их танец, который и танцем назвать было нельзя, просто блуждающие долговязые люди в красивых одеждах, которые ходят по кругу и кланяются. Один танец был похож на другой, менялась только музыка и направление движения: фиррины выстраивались то в круг, то в ряды, то в колонну, но ни в одном танце они не находись в паре и не дотрагивались друг до друга. Вероятно, это особенность их менталитета, они даже поход в гости считают непристойным. Наблюдать за их молчаливыми беседами и неинтересными танцами было весьма скучным занятием.
Спустя еще час в зале появилась Софителла. Ее появление провозгласил церемониймейстер:
– Ее королевское высочество Софителла Элеонора Вирсиориэль и его королевское величество Мартин IV правители Фиорима!
Присутствующие расступились и склонились в изящном реверансе. Что не говори, а, как я уже могла убедиться, поклоны у фирринов в крови. Король и королева степенно проследовали через всю залу и, достигнув своих искусно украшенных тронов, величественно опустились на них. Приглашенные гости и слуги выпрямились и продолжили праздник. Приближался мой торжественный выход. По всему телу прокатилась волна холода от того волнения, которое завладело мною в тот момент. Почему-то вспомнился злополучный бал в Золотом дворце, когда я готовилась предстать перед всем Прамерисом, а вместо этого была раздавлена любимым человеком. Но мои мысли прервались тем, что кто-то робко похлопал меня по плечу.
– Здравствуй, Ноэль, – черные глаза Даниеля светились в полутьме затененного балкона.
– Это ты, Даниель, – я обрадовалась его появлению в такой важный для меня момент, когда колени дрожали от страха.
– Я узнал, что сегодня у тебя день рождения, поэтому не смог не поздравить тебя, – его глаза продолжали светиться.
– Спасибо, Даниель, – я отвечала ему на фирийском, потому что нас не должны были слышать ни гости, ни слуги, – я рада, что ты смог навестить меня.
– У тебя очень хорошо получается говорить на моем языке, но ты выглядишь взволнованно, – заметив мое волнение произнес фиррин.
– Сегодня не просто мой день рождения, а я не просто Ноэль, – пояснила я. – Останься еще ненадолго и сам все поймешь.
– Понимаю, – покачал он головой, – государственная тайна. Если все идет так, как ты задумала, то необходимо идти до конца, не сомневаясь в себе.
– Ты правда так считаешь? – растерянно спросила я.
– Да, Ноэль. Иди, а я подожду тебя здесь, чтобы вручить тебе мой скромный подарок.
Даниель пожал мою руку и укрылся в тени плотных штор, и вдруг в мою дверь постучали. Я поправила перчатки и открыла дверь. Слуга поклонился мне и, указав на длинную каменную лестницу, сообщил о том, что Софителла готова представить мою особу высшему свету Фиорима.
Мое появление продумывалось до мелочей. Меня сопровождали многочисленные придворные дамы и гувернантки, как это полагается императрице. Вся эта оживленная церемония выстроилась перед огромными белоснежными дверьми и была готова двинуться при первой же возможности. Церемониймейстер провозгласил слово королевы, и Софителла начала свою речь:
