Граф де Баккард стойко и смиренно выдержал этот удар, только покорно наклонив голову и с уверенностью глядя на начальника.
– Я понял Вас, генерал. Постараюсь выяснить больше деталей.
Реджис ушел, не показывая, как обидели его обвинения в его сторону. Да, пожалуй, он не смог быстро и эффективно раскрыть все планы заговорщиков. Можно сказать, его собственные чувства и мысли каким-то образом сумели помешать ему. Да и Кавелье были настолько умелыми игроками, что поймать их за руку на жульничестве оказалось труднее, чем кто-либо мог представить. Все это верно, он готов был признать поражение. Однако он не сдавался. И все еще намерен был добиться справедливости. Поэтому зря Фотье смотрит на него как на неудачника. Последняя его мысль была совсем уж мрачной и продиктована усталостью и обидой на всех.
В тот день ему предстояло совсем малоприятное занятие – записывать показания участников бунта в здании тюремной башни. А после разобрать вместе с Фотье кого же из них все-таки следует обезглавить, кого изгнать, а кого отпустить с клеймом изменника на лбу. Хмуря лоб и нервно постукивая по столу кончиком пера, он разбирал многочисленные несвязные рассказы перепуганных горожан, которые еще несколько недель назад бойко кричали на улицах Фиале «Да здравствует принц Карлос!», проклиная короля и всех, кто был ему предан. Теперь же, отсидев положенные сроки за решетками камер, говорили уже не столь бойко, все чаще повторяя, что оказались в тот день среди толпы по ошибке и вовсе не намерены были драться. Записав все в подробностях, Реджис отнес бумаги Фотье, а сам разузнал у прислуги, где сейчас королева Розамунда. Ему сообщили, что пикник в саду уже окончен и, вероятно, Ее Величество отправилась к себе в компании своих дам. Время было как раз подходящее, чтобы попросить аудиенции, что он немедленно и сделал. Давно они не говорили с королевой о делах. Все чаще в их беседах звучали поздравления, слова сочувствия и прочая дань вежливости. Но сегодня как раз тот день, когда любое участие может помочь графу в его нелегком деле. Со своей бедой он пришел к Розамунде. Та выслушала его, как обычно, внимательно.
– Я прошу Вас, Ваше Величество, удалить графиню де Баккард из числа своих фрейлин и отлучить от двора. Это необходимо сделать как можно скорее.
– Не думаю, граф, что Ваши подозрения оправданы. Ваша жена вполне доказала свою преданность мне и королю.
– Что бы она не делала, нельзя быть уверенным наверняка. Возможно, это все большая игра. И какой-то хитрый план.
– О нет, не в этом случае.
– Ваше Величество. Сейчас я говорю с Вами как офицер тайной полиции короля. Генерал де Фотье лично просил меня разобраться с этим делом. Я не могу продолжать подвергать опасности Вас и короля, если есть возможность сократить риски. Графине де Баккард лучше оставить дворец. Хотя бы на то время, пока опасность нового восстания не минует.
Королева смотрела на него с искренним доверием, хотя во взгляде ее блестело любопытство.
– Я верю, что Вы хотите защитить короля от козней брата и его сторонников. Вы человек чести, граф. И все же, возможно, сейчас Вы немного лукавите. Не только от принца Карлоса Вы намерены укрыть госпожу графиню. По Вашим неспокойным глазам, я вижу, что Вас давно мучают разногласия с супругой. А служба при дворе лишь усугубляет этот разрыв.
– Только ли по глазам, Ваше Величество? – поинтересовался Реджис.
