Война против Русского мира – 2. Восточный фронт - страница 18

Перейдём к угольной отрасли. До войны донбасский антрацит играл важную роль в энергетическом секторе Украины, обеспечивая 46% в выработке электроэнергии и 39% в совокупной выработке электричества и тепла. Война в Донбассе привела к серьёзным перебоям в его поставках. Украинские военные парализовали артиллерийскими обстрелами работу большинства металлургических комбинатов, угольных шахт и коксохимических заводов. В результате поставки угля из зоны АТО упали на 56%, создав серьёзный дефицит топлива на Украине и вызвав сокращение выплавки стали с 32,8 до 27,2 млн. тонн. Так как металлургия является одной из трёх базовых отраслей украинской экономики, а экспорт металлов для бюджета играет примерно ту же роль, что экспорт нефти для России, то ухудшение показателей отрасли дополнительно обострило и без того напряжённую социально-экономическую ситуацию в стране.

В конце декабря 2014 года министр энергетики Украины Владимир Демчишин пожаловался, что запасы угля в стране «беспрецедентно низкие», самостоятельно обеспечивать станции углем невозможно. В связи с этим премьер-министр Арсений Яценюк поручил в целях экономии отключить по всей стране подсветку рекламы, освещение государственных зданий и центральных улиц. Пришлось срочно закупить уголь в ЮАР и Австралии. Однако стоимость такого импорта оказалась значительно выше, чем российского или донбасского угля, а качество – значительно хуже.

Уголь на Украине добывается не только в Донбассе, но и в её западных областях. Правда, там не антрацит, а менее качественный газовый уголь. Особой потребности в нём не было, поэтому местная угольная отрасль финансировалась по остаточному принципу и обеспечивала всего 18—20% угольного рынка страны. Шахты старались побыстрее закрыть, чтобы не тратить деньги на модернизацию отрасли. Если в 2014 году на Западной Украине добыли 8,2 млн. тонн угля, то в 2015 – уже 5,6 млн. тонн, а в 2016 году и того меньше – 4,9 млн. тонн. Шахтеры Западной Украины несколько раз перекрывали трассы в знак протеста против такой политики государства, но помогало это мало.

Летом 2015 года украинские энергетики обсуждали перспективы перевода ТЭС страны с антрацита на газовый уголь. Для этого было необходимо провести дорогостоящую модернизацию, за которую были готовы взяться Япония и Польша. Но в итоге дело спустили на тормозах, так как высоким чинам в Киеве было выгоднее закупать уголь в ДНР и ЛНР контрабандными путями. К тому же за счет дополнительной нагрузки на украинские АЭС, долю донбасского угля в выработке электроэнергии удалось снизить с 46 до 38%, а в совокупной выработке электричества и тепла с 38 до 34%.

Чтобы ещё больше разгрузить энергетический сектор, режим Порошенко организовал тарифный геноцид населения. Это привело к сокращению потребления тепла и электроэнергии, преждевременным болезням и смертям стариков-пенсионеров, детей в малоимущих семьях. Но Порошенко в это время заботили иные проблемы. Он вознамерился прибрать к рукам огромную энергетическую империю Рината Ахметова.

Для этого зимой 2017 года была организована блокада Донбасса и бои в районе Авдеевки. Причём долгое время Порошенко и его окружение делали вид, что блокада дело рук неподконтрольных им радикалов, а бои в Авдеевке – очередное наступление коварной России. Поставки донбасского угля полностью прекратились, что вынудило Киев объявить 15 февраля 2017 года о введении в стране режима чрезвычайной ситуации в энергетике.