– Ага, ― коротко отозвался Иден и попытался осторожно высвободить руку, но безуспешно.
Пока они общались, Рад и Сантерил, первым делом мысленно прокляв Идена за его «конспирацию» ― только слепой не обратил бы внимания на его странное поведение! ― стали прикидывать план дальнейших действий.
– Можно уйти, пока есть время, ― сказал Сантерил. ― Они пока нас не видят. Но если увидят ― сразу узнают. Это Гелртхиан и Кинр.
– Да. И скорее всего, это они помогли Фелиру увести Рагнара. Раз они узнали Идена, ― Рад нахмурился. ― Слушай, а они знают, что ты был в плену у Астиона?
– Еще бы, ― Сантерил мрачно усмехнулся. ― Это они, в числе прочих, вырубили меня в той битве у дворца. И в Ретилос доставили тоже они.
– И ты не рвешься им отомстить? ― Рад внимательно посмотрел на него.
– Я здесь, чтобы помочь тебе, ― пожал плечами Сантерил. ― А не из-за личной ненависти. Иначе бы и без тебя сбежал сюда.
Рад перевел взгляд на Идена, который по-прежнему пытался отделаться от Гелртхиана. Но тот, хоть с виду и не проявлял никаких агрессивных намерений, с чего-то вдруг непременно решил выяснить, что Иден забыл в Ретилосе и как вообще сюда добрался.
– Они ведь отступники? ― зачем-то спросил Рад.
– Ага, ― подтвердил Сантерил. ― Из последних сбежавших.
– Мы теперь тоже отступники.
Равнодушная фраза Рада заставила Сантерила почувствовать себя так, словно его с головы до ног окатили ледяной водой.
– Ты ведь не хочешь… ― начал он, но осекся.
– Мы ничего не теряем. Будет битва ― значит, убьем их и пойдем дальше. Но если они согласятся ― под их опекой будет проще добраться до Астиона… Может, даже войти во дворец на законных основаниях.
Сантерил ощущал, как в душе назревает самая настоящая буря ― крайне редкое для него явление. Сотрудничать с отступниками! С теми, кому он всю свою жизнь желает лишь смерти! Признать себя равным им… Хоть Сантерил добровольно согласился уйти в отступники, все-таки здесь была существенная разница. Он был стражем Рассвета, он не совершил никаких преступлений и просто хотел пойти вместе с другом в Дилан, потому что в Эндерглиде у него не осталось никаких привязанностей, а мир, раскинувшийся за Вратами, начисто стер в его сознании границы, которые необходимо было соблюдать в Этериоле. И вот теперь Рад говорил так, словно они должны опуститься до их уровня!
– Так будет проще. Не согласен?
Рад смотрел на него тяжелым взглядом. Сантерил вдруг понял, что мысль попытаться втереться в доверие к отступникам ненавистна Раду еще больше, чем ему.
Но Рад думал о Рагнаре. О его спасении. Когда речь идет о подобном, разве есть место гордости?
– Впрочем, если они знают о том, что с тобой сделал Астион, вряд ли они поверят, что ты хочешь примкнуть к его войску…
Сердце Сантерила болезненно екнуло. Рад хотел сказать, что он ему помешает. Но нет, он не позволит этого.
– Поверят, ― сказал Сантерил. ― Будь уверен. В моем случае это даже проще. Идеальное оправдание ― я исстрадался под пытками Астиона, ничего не выдал, а когда вернулся, меня встретили как предателя. Не поверили в мою стойкость. Обвинили в том, что я все разболтал.
– Так было на самом деле? ― поинтересовался Рад.
– Нет, ― качнул головой Сантерил, с усмешкой вспоминая бросаемые на него внимательные, опасливые взгляды. ― Все куда веселее. Насчет выдал или не выдал особо не заморачивались, больше боялись, что у меня после всего этого, как выражается Балиан, крыша поехала.
