Божественные звери привязываются к людям.
Пока принц и змей общались, Магрит подсела к костру. Она завязала с Лилией Грейс непринужденную тихую беседу о тренировке и даже выудила из приунывшей принцессы улыбку.
– Это же всего лишь змея, чего ты так развопилась, Лилия Грейс? – как бы невзначай спросила леди Крох, помешивая ложкой в котелке.
– Это просто страх из детства, который я никак не могу перебороть. Сына служанки укусила ядовитая змея в саду. Он умер, буквально у меня на глазах и не было никого, кто бы оказал помощь. Зрелище было страшным и оставило след в моей памяти, – принцесса виновато пожала плечами, но не сказала, что ту змею привез с собой её жених, юный лорд Карсейн де Ласс и шутки ради натравил на свою невесту. Бром, сын служанки, закрыл собой дочь короля и получил смертельный укус. Вирал видел все, что внутренний взор протащил перед ним из-за мыслей принцессы, и, высунув раздвоенный язык, медленно опустился перед принцем, уже собираясь отползти к костру для серьезной воспитательной беседы, как Эранор задал совершенно неожиданный вопрос.
– Скажи, можно ли как-то извлечь из меня божественное благословение и вернуть его Тхиде?
Эранор наблюдает, как выражение морды змея меняется от простого удивления до шока. Он даже рот приоткрыл.
Божественное благословение – это часть магии богов, которую они даровали своим первым детям, божественным зверям. Именно благодаря божественному благословению звери перерождаются и привязаны к своим святилищам.
Говорят, что святилища это места рождения божественных зверей. Но на деле это место смерти бога, который даровал зверю благословение. Мимурей была покровителем Хауфо и именно она дала Тхиде право перерождаться и на третьем году вспоминать все свои прошлые жизни. По сути, это последнее проявление магии богов и способно оно на многое. К примеру, достать уже уходящую душу с того света и вернуть ее в тело, залечив повреждения. Если божественное благословение Тхиды у Эранора, а так оно и было, это означает только одно – цепочка перерождение Хауфо завершилась и она живет свою последнюю жизнь.
– Божжжжественное… благосссловление? – переспросил змей, переваривая слова по отдельности. Он пытался понять, к чему этот вопрос, и то, что собиралось из его предположений, не нравилось Виралу.
– Нам многое не надо. Нужно только то, что я сказал, – Эранор сделал акцент на этом «я сказал», как делают предводители, отдавая приказ и слова эти не обсуждаются. Что не хранил бы в себе след магии Эрии, им с него нужно только необходимое – частица ее отца. Иными словами, что бы Вирал не узнал, ему желательно об этом промолчать.
Эранору не улыбался план ковыряться в чужих чувствах, эмоциях, воспоминаниях и жизни в целом. Четка дав это понять еще в начала разговора Эрн встретил взгляд змеи, немного хмуря черные брови.
– Тхида на деррррьмо иззззведется, есссли я тебе сссскажжжжу, —но зме́ю льстило, что принц спросил его, вопреки воли кошки, – охм… поэтому, сссскажу так, что вссссе данное можжжно отнять или верррнуть или дать. Но делают подобное лишшшшь сссами боги. Боги, которррых нет. Прошшшшу, выкинь это изззз головы, чччеловечек. Жжжинь есссть бесссценный даррр. Его не зззанимают и не возззвращают.
– За языком следи, – рычит Эранор на змея и его слова о Хауфо. Как отреагирует на это кошка, Вирала не касается, и комментировать не стоило.
