Верховный Совет Небожителей – реальная угроза. Я в раю всегда вел себя законопослушно, наказаний не получал, но сейчас особый случай. Придется рискнуть.
– Если Совет посчитает, что я нарушил закон, пусть накажет, но оживить конька хочу. Он мне теперь не чужой.
– Хорошо, – заговорила Богиня после длинной паузы, – я дам тебе программу оживления, если согласишься на два непростых условия. Условие первое. Тебе придется отдать оживляемому объекту часть своей базовой жизни.
Я, ни секунды не раздумывая, кивнул в знак согласия.
– Условие второе, – продолжила Богиня, – оживлять будешь в муках.
От удивления у меня прорезался голос.
– Но в раю нет боли!
– Нет боли – нет рождения, – отрезала Богиня. – Так что?
– Согласен.
– Успеха, мастер, и да пребудет с тобой Создатель, – сказала Богиня и исчезла.
Не теряя времени, я открыл подаренную Богиней программу и углубился в изучение инструкции по оживлению объекта.«Шаг первый. Установите с объектом физический контакт».Проще простого. Я положил на конька руку.
«Шаг второй. Используя подпрограмму (приложение 1), сформируйте канал, соединив с его помощью сосуды жизни своей и объекта. Внимание! Ограничьте скорость формирования канала.При высокой скорости велика вероятность получения болевого шока».
Я начал формировать канал и впервые в раю ощутил боль. Однако она была вполне терпимой. Хорошо, что мне оставили земную память. По сравнению с болями, что я испытал на Земле, эта боль была ерундовой. Когда канал был изготовлен, опять обратился к инструкции. «Шаг третий. Используя подпрограмму (приложение 2), увеличивайте давлениев своем сосуде базовой жизни до тех пор,пока жизненная энергия не начнет перетекать в сосуд объекта».
Я активировал подпрограмму и начал процесс. Сначала ничего не происходило. Я даже испугался, что делаю что-то неправильно. Но внезапно энергия пришла в движение. Вот тут мне стало
реально больно. Боль была просто адской. Чтобы выдержать и не прервать процесс, я стал орать. Энергия текла, сосуд жизни конька заполнялся, я орал. Сколько времени этот спектакль продолжался,не заметил. По ощущениям – целую вечность. Наконец сосуд конька заполнился, и я остановил процесс перекачки. Сосуд жизни полон, а конек как лежал без признаков жизни, так и лежит. От отчаянья я вспомнил сказку про Ивана-дуракаи прохрипел: «Встань передо мной,как лист перед травой».И тут меня вырубило. Только и успел заметить, что уровень усталости превысил допустимую величину. Очнулся от того, что кто-то теплый мягко тыкался мне в лицо.Мой конекГорбунок. Ожил все-таки! Горбунок смотрел на меня хитрющими глазами. Черными с огненными искорками. Ура! Победа! Я обнял Горбунка за шею и заплакал бы от радости, но в раю слезы не предусмотрены. Наобнимавшись, я дополз до фляжки с энергетиком, восстановил силы и выпустил Горбунка из мастерской на волю:«Беги, конек, покажи себя!».Горбунок не заставил повторять дважды. Помчался во всю прыть. Я смотрел ему вслед и, не стесняясь, хвалил себя. А кто еще похвалит? Симпатичного конька я сделал. Да за ним ни один сумбур не угонится. Я не удержался и побежал за коньком. Так быстро в раю я еще ни разу не бегал. Словно летел. Но скоро мой полет был прерван. Грубо. Обломом, который стоял у дверей мастерской и ругался: «Эй, Гусь! Сумбур тебя побери! Куда тебя понесло! Я что, должен за тобой бегать?Девяносто девятые собрались, а тебя нет».
