Поравнявшись с платформой, поезд начал долго останавливаться, заставляя пассажиров отчаянно хвататься друг за друга, за полки и за спинки сидений.
– Такси возьмём? – спросила Даша затылок матери.
– Попробуем, – ответила та, не оглядываясь. – Но лучше бы автобус был.
Хотя вечер ещё не наступил, фонари уже зажгли.
Пустая обычно платформа сегодня была празднично оживлена многочисленными встречающими. Большинство которых на поверку оказались частными извозчиками из некогда дружественных республик. Черноголовые крепыши на все лады предлагали «такси, такси» с ударением на первом слоге. Судя по вопросам из толпы и отрывистым ответам, цены уже успели перешагнуть все разумные пределы.
– Ну, прям как при Совке! – возмутилась кошёлка справа, пытаясь прорваться к ступенькам с платформы раньше остальных.
– При Совке именно этого не было, – резонно заметил кто-то ей вслед. – Все сидели по месту прописки, и в Москве можно было дышать. Вам ли не знать, бабушка…
«Бабушке» это было совершенно безразлично.
Автобус, как ни странно, оказался на месте. Даша присмотрелась. Да, он, 24-й. Правда, очереди уже выстроились в обе двери.
– Прорвёмся?
– Должны.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что очереди такие длинные из-за того, что двери закрыты. Как водится, автобус ждал своего водителя. Будущие пассажиры его уже не ждали, а материли. Вместе с пассажирами в железный футляр, начисто лишённый понятия растяжимости, собирались войти их относительно габаритные вещи. Было видно, что люди собирались хоть и в спешке, но явно надолго. В лучшем случае – раздутый рюкзак. Некоторые стояли с рюкзаком за спиной и чемоданами на колесиках в каждой руке. Причём казалось, что этих рук больше, чем положено.
– Похоже, мы здесь надолго, – услышала Даша, когда они подстроились к дальней из очередей, обещавшей быть покороче. Говорил какой-то долговязый рыбак с удочками, обращаясь к своей низкорослой спутнице, вероятно жене. Даше почему-то представилось, что спутница ему нужна в первую очередь как табуретка, чтобы сидеть у проруби.
– Ты чего улыбаешься? – переводя дух, оглянулась Ольга.
– Не, ничего, всё нормально…
Они постояли, размышляя, что делать дальше. Площадь перед платформой, как ни странно, быстро пустела. Поезд за сегодняшний день был не первый, так что цены на такси, оказывается, подскочили ровно до приемлемого предела, чтобы обеспечить полную загруженность и стареньких жигулей, и белых джипов последних моделей.
А водителя всё не было.
Возмущённый ропот перешёл в выкрики негодования. Кто-то уже стал потихоньку выламывать двери.
Даше вспомнилась жуткая поездка из сельской Террачины в ещё более сельский Неаполь, когда на единственной железнодорожной линии накануне произошла непонятная авария, и всем итальянцами и неитальянцам пришлось поутру добираться до работы и достопримечательностей на перекладных. Шуму всю дорогу было много, однако в итоге оказалось, что больше ста километров хоть и удалось преодолеть почти за три часа, но при этом они не стоили ни копейки.
Из двух дверей, в конце концов, поддалась только одна, и вторая очередь тоже метнулась к ней. Рыбак с удочками громко поведал своей табуретке о том, что вот сейчас придёт водитель и заставит всех снова выходить на улицу, чтобы проверить проездные документы. Рыбака в ужасе зацыкали, и вливание в автобус продолжилось. Даше было поддалась паническому настроению, однако мама ловко перехватила её за руку и вернула в очередь, которая заметно поредела впереди. И оказалась совершенно права. Потому что когда под негодующие возгласы водитель вскоре всё же появился, и двери гостеприимно открылись (кроме той, которую покорёжили при насильственном вскрытии), они с Дашей оказались в хвосте автобуса в числе первых и даже смогли занять сидячие места в уголке, за перилами.
