Женя лихорадочно распихивает за пазухой блестящие шарики.
– Ты сильно губу не раскатывай, чаще всего это камни или ветка. – Монета посмеивается про себя. Наконец-то проняло. За жопу свою трясётся.
Археолог достаёт белковый порошок, размешивает его в воде, посыпает листиками чу и бросает пару щепоток индейских приправ. Делит ужин на две части, отсчитывает две одинаковые порции таблеток – витамины, противорадиационное средство и таблетка от химии, даёт половину Жене. Не дай бог, сдохнет до срока проводничок.
Двое мужчин сидят под холмом, над ними возвышаются правильные грани обломков. Ветер облизывает их убежище, прогоняя веер из песчинок. Один мужчина постоянно поднимает и опускает противогаз, отправляя в рот на пальце правой руки собранную кашицу из жестяной чашки, плотно прикрытой сверху левой. Второй ест, спрятав рот и руки в плотно застёгнутую куртку, сливающуюся цветом с поверхностью. Археолог пристально вглядывается в горизонт сквозь защитные очки, врезающиеся огромным резиновым пластом ему в лицо. Ветер, состоящий из пыли и песка, тихонько стучится в оранжевые стёкла, пытаясь добраться до влажного содержимого. Солнце прячется за чёрными тучами, покрывая всё непроглядным пугающим мраком, перед этим помогая заметить на холме пять невнятных детских силуэтов с круглыми петушиными глазами. Силуэты в ожидании, когда путники смогут погрузиться в беспокойный сон. Стоят, не шевелясь, не реагируя на ветер и склонив головы на один бок.
Утром, едва только солнце начинает свой красный путь, Монета просыпается от попискивания будильника. Пора идти дальше, нужно только растолкать Женю. Археолог встаёт и замечает, что его спутник уже бодрствует. Женя сидит на вручённой ему швабре, обхватив противогаз матерчатыми перчатками, в крупных петлях и дырках которых застыла пыль.
– Через полчаса выдвигаемся. – Археолог выбрасывает пару оставленных в рюкзаке трескучками радиоактивных камней.
Женя игнорирует его сообщение. Монета достаёт белковый порошок, посыпает порцией углеводов, заливает водой из фляжки и мешает всё ложкой. Делит завтрак и порцию таблеток, бросает взгляд на спутника. Может, ночью трескучки заменили тому мозг на булыжник?
– Вот твоя часть.
Женя встаёт и забирает свою порцию.
– Нам нужно торопиться. – Хриплый голос слабовольного человека из-под противогаза. Как же он раздражает Монету! Почему? Наверно, потому что он слаб, он так мерзко слаб, что Монете его даже жаль. Именно эта жалость больше всего и смущает археолога. Но есть у Жени и положительная сторона: слабость рождает страх, страх рождает контроль. А ещё то, что он сейчас может сделать Монету одним из самых богатых людей в оставшемся мире. Этом прибежище стариков. Молча они проглатывают мелкие питательные припасы, и Монета замечает, как Женина голова делает движение вперёд, сдерживая рвоту.
Момент – по телу археолога пробегает стресс, мгновенно уходя. Монета вскакивает, сдирает противогаз с лица идущего с ним мужчины. На резине остаётся клок выцветающих волос.
Лучевая болезнь. Только не это!
– Голова болит сильно? Как часто рвота? – Женя заискивающе и трусливо смотрит на Монету. Молчит. – Ты говорить умеешь? Рвота и головная боль давно начались?
– Нет.
– Что – нет? Ты мне ответить можешь?
– Прости, прости меня. Прости.
С ним невозможно говорить. Монета напяливает противогаз обратно, Женя поправляет резину, подстраивая стёкла под уровень глаз.
