– Можно я посижу с тобой?
Тили повернулась к нему и пожала плечами. Они провели несколько минут в тишине, только с низу от костра доносился тихий разговор. Ферран не знал, как начать и просто наблюдал за звездами, надеясь, что—нибудь придумать.
– У тебя есть семья Фер? – внезапно спросила Тили. – Ну то есть потомки братьев и сестер. Кто—нибудь?
– Нет. Отца и мать убили, когда я был еще ребенком. Никого не осталось.
– Ты скучаешь по ним?
– Слишком давно это было.
– Наши родители умерли от болезни, когда мы были детьми. Нас вырастила семья брата моей матери.
Тили замолчала. Ферран уже подумал, что на этом разговор и закончится, но она продолжила.
– Мы всегда с ней ссорились. По любому поводу. Я ненавидела ее. Мы были такие разные. Она всегда правильная и разумная, а я.. . Ругала меня беспорядок в комнате, за то, что я слишком глупая и безответственная. Критиковала моих парней. Когда нас нашли рекруты Академии и мы уехали в Долину, мы перестали общаться. Тогда наша вражда казалась такой важной.
Она шмыгнула носом. Ферран обнял Тили, и она прижалась щекой к его плечу.
– А теперь ее нет. Я никогда не думала, что это может случиться. То есть.. понимаешь.. Мы же маги, у нас сотни лет впереди. Это же такое счастье, что мы обе, и должны были быть вместе так долго. И вот.. вот.. .
Она зарыдала. Ферран обхватил ее обеими руками и баюкал как ребенка.
– Мне так ее не хватает, Фер. Я не сказала ей. Ничего не сказала. Как я ее люблю. Только сейчас поняла насколько сильно.
Выплакавшись, Тили оторвала лицо от его груди и вытерла слезы плащем.
– Спасибо, что выслушал меня.
– Мы найдем тех, кто это сделал, – сказал Ферран.
Она грустно посмотрела на него и отвернулась.
– Это ничего не изменит.
…
Утром пошел мокрый снег. Они все устали и промокли насквозь, когда добрались до места второго ночлега. Укрылись в расселине горы и, пока ученики Нималиса возились с костром, все пытались высушить вещи.
– Черт возьми, я отдала за этот плащ восемьдесят туримов, меня уверяли, что он абсолютно непромокаем, – ныла Тили. – А он намок через час. Я завтра заболею.
– Ага, заболеешь и умрешь, – мрачно произнесла Ника.
– Ты будешь первым вармагом, помершим от простуды, – ухмыльнулась Кайса. – Это будет трудно, но ты очень талантливая.
– Ну хоть кто—то считает меня талантливой.
Костер ярко горел в расселине, отражаясь от каменных стен. Опасаться тут было некого, поэтому дров не жалели. Все согрелись, поели и расслабились.
– Вы уже нашли место входа в подземелье, мастер Орин? – спросил Нималис, улегшись возле костра и протянув к огню усталые ноги.
– Да, мы совсем рядом. Я узнал ту скалу, под которой находится вход. Наконец—то эта грязь и слякоть останутся позади и мы сможем идти под землей.
– Это радует. Люблю когда сухо и темно, – прошептала Ника.
– А я люблю солнце. К хаосу твою темноту, – Тили надула и без того пухлые губки.
– Ааа, смотри, в темноте подкрадется какой—нибудь тролль и как схватит тебя за задницу, – Ника протянула руку и ущипнула Тили за ягодицу.
– Я слышала, что тролли сражаются голыми, – сказала Тили, недовольно посмотрев на нее. – Хочу посмотреть, как он будет за тобой бегать.
– Ха ха, представляешь, как этот голый тролль выскакивает и начинает махать своим членом перед лицом Лоры. – Ника зашлась смехом. – Она наверное от смущения провалится сквозь землю, в нижние миры.
– Будет очень неудачно, если Лора потеряет всякую боеспособность и не сможет прикрывать нас стрельбой из лука, – поддержала ее Кайса.
