В подгорных чертогах Гибил и его элитная гвардия удерживали последний оплот своего королевства. Их топоры и молоты, выкованные в пламени первозданных вулканов и заряженные силой самой планеты, разило демонов десятками. Но даже вечная сталь не могла противостоять разъедающей сущности Хаоса. Оружие плавились в руках воинов, а доспехи рассыпались ржавчиной.
На берегах священных озер наяды и водные духи вели свою последнюю битву. Их водовороты затягивали порождений тьмы в глубины, но вода чернела от прикосновения Хаоса, превращаясь в жидкую смерть. Прекрасные нимфы с огромными от ужаса глазами растворялись в своей оскверненной стихии. Их последние крики эхом разносились над гибнущим миром.
В небесах архангел Ишкур командовал последними силами света. Его пылающий меч рассекал тьму, но даже он не мог быть повсюду. Драконы сжигали себя вместе с врагами, унося за собой сотни темных сущностей. Ануннаки с поломанными крыльями падали с небес, оставляли в воздухе следы светящейся крови. Их крики боли разносились по долинам.
Гильгамеш, величайший из героев, возглавлявший оборону Урука вынужден был отступить. Улицы города, еще недавно звеневшие музыкой и смехом, теперь наполнились криками агонии. В отчаянной попытке пробиться к главному разлому изможденные воины сомкнули энергетические щиты питая их остатками своих сил. Под их прикрытием Гильгамеш еще держался. Его доспехи были разбиты, кровь струилась из множества ран. Булава Шарур, в его руках, сияла подобно маяку в океане тьмы. Выкованная богом, закаленная в самом портале и впитавшая темную силу, она крушила врагов, но их поток казался бесконечным.
В центре этого апокалипсиса возвышалась фигура Кура, предводителя демонов. Его тело, сотканное из живой тьмы и отрицания жизни, наводило ужас. Каждый его шаг оставлял в земле огромные кратеры, заполненные клубящейся смертью.
Энлиль, собрав последние силы своей божественной сущности, вступил с ним в финальную схватку. Волны чистой энергии расходились от места их поединка, разрывая пространство.
Но даже мощь верховного бога истощалась. С каждым ударом Энлиль чувствовал, как его сущность растворяется в хаосе. Он понимал, что обычными методами эту битву не выиграть. Отбросив Кура, он, окруженный ореолом угасающего света, поднялся над полем битвы. Его глаза, видевшие рождение звезд, были полны решимости и скорби.
– Дети мои, – далеко разнесся его голос. – Мы не можем допустить, чтобы Ад прорвался к нашему отцу Ану и матери Анту. У нас остался последний шанс…, требующий величайшей жертвы. Мы должны перекроить саму ткань реальности, – произнес он. – Запечатать наш мир, даже если это означает его уничтожение.
План был столь же прост, сколь и ужасен – разорвать саму цепь планет, служившую путем перемещения богов по вселенной, и принести себя в жертву.
Боги начали свой последний ритуал. Энлиль, Энки, Уту, Инанна и другие образовали круг. Их руки были воздеты к почерневшему небу. Энергия, столь мощная, что останавливала время и преломляла пространство, начала концентрироваться.
Кур, поняв замысел богов, взревел от ярости и устремился к ним, но было поздно.
Небо разверзлось, и в просвете между черными тучами показалась Тейя – огромная планета, ближайшая к Земле, окутанная пламенем. Она стремительно приближалась к Раю, притягиваемая невообразимой силой.
– Сейчас! – прогремел Энлиль.
