Я знал, что, пока учусь, все мои счета будут оплачиваться. А когда я получу свой диплом и звание, то меня ждет теплое местечко в одной из принадлежащих семье или дружественных ей компаний. Но вышло все совсем не так, как я предполагал. Как это обычно и случается со всеми сто раз рассчитанными приятными мечтами.
На тот момент я уже несколько раз ходил по краю, едва ускользая от поисков паранормов. Как от государственных организаций, так и от частных объединений. Но все произошло отнюдь не по их вине, а по моей собственной глупости, разумеется.
Я, конечно, знал, что люди очень болезненно относятся к сохранению своих тайн. Я знал и то, что среди нашей компании были осведомители от самых разнообразных заказчиков. Начиная от фирм, присматривающих будущих работников, и заканчивая банальной слежкой преподавателей. Но мне и в голову не могло прийти, что оглашение невинной, с моей точки зрения, сексуальной особенности ректора нашего университета может вызвать такой эффект. Короче, я прокололся на самом простом – на незнании бытовой человеческой психологии. И получил все «удовольствие» от открытой вражды с одним из самых могущественных людей в университетской системе.
Все лето я бесплодно надеялся на счастливый исход дела, но осенью, получив подписной лист, надеяться перестал и начал думать.
Как сказал мне мой юрист, когда я наконец сообразил обратиться к нему со своей проблемой: «Ты заработал себе черную метку, Мартин. Даже не надейся, что тебе в пределах этой страны удастся закончить образование. Но ты можешь попытать счастья где-нибудь еще. Пока еще твои счета не заморожены, и есть время попробовать варианты».
И я попытался. Видит Бог, я очень хорошо пытался.
…Мой коктейль закончился, и я вновь пустился в короткое путешествие до бара. Второй коктейль я выпил залпом и смешал себе третий.
Алкоголь не всегда успокаивает нервы, но зато прекрасно притупляет восприятие. И через несколько бокалов ты уже почти не чувствуешь мира вокруг, а он уже почти не слышит тебя. Действие, схожее с транками, только гораздо менее разрушительное.
Спиться окончательно мне тогда не дало только собственное упрямство и постоянное чувство опасности. Когда я уехал из Германии, у меня тотчас же на хвосте повисли представители госструктур, специализирующихся по поиску паранормов. И вообще, мою жизнь с того момента можно было бы представить только как вечный поиск денег, укрытия и работы. С деньгами все обстояло довольно забавно. У меня был счет, как у косвенного наследника, с которого я мог пользоваться минимальным процентом до восстановления себя в качестве учащегося или работающего члена социума. Но, хлебнув свободы, я уже не очень-то торопился возвращаться в уютное болото семейных устоев. Я купил себе новые документы, старые аккуратно сдав на хранение в банк и отправив моему юристу код от ячейки со всеми инструкциями.
С работой тоже все более или менее наладилось. Игорный бизнес, избранный мной, еще когда я учился в университете, – для пополнения моего кошелька, – был освоен довольно быстро и вполне меня устраивал.
Свободная жизнь, без каких-либо обязательств, также пока казалось мне весьма привлекательной.
Если бы только не эта вечная опасность.
Как мне пришлось неприятно убедиться, оказалось, паранормов искали везде даже активней, чем я предполагал в свои часы тяжелой паранойи. А мое безоблачное прошлое было всего лишь какой-то невероятной удачей. Удачей, которая теперь закончилась.
