– Где поживаешь?
– Тут, в Гормофоне, с отцом, – проговорила Тира. Для неё было удивительно, что Вождь не помнит, что лично пожаловал своему генералу, её отцу, дом в столице. Но она решила не обращать на это внимания.
– С отцом значит… А мать что?
– Умерла сразу после моего рождения. От болезни, – Тира не хотела говорить о матери, но было понятно, что если не отвечать на вопросы Вождя, он воспримет это за оскорбление… Гордорон улыбнулся. Что же такого забавного он нашёл в её словах?
– Настоящие цукердайские девушки должны быть воспитаны воинами. Или твой отец не воин? – последняя фраза Вождя прозвучала с оттенком издёвки.
– Вы же лично пожаловали ему многие награды за его подвиги, – вырвалось из уст Тиры. У неё было ощущение, что Гордорон пригласил её сюда только ради того, чтобы поиздеваться. Что вообще было ему нужно? В ответ на слова Тиры Вождь удивлённо приподнял бровь. Затем он, видимо, что-то вспомнил, на его лице проявилась нотка недовольства, он еще раз нажал на невидимую кнопку и начал говорить:
– Где …
Внезапно одно из знамён вдоль стены отодвинулось в сторону, и в комнату вбежала девушка в длинном чёрном платье, с тёмными волосами, наспех перехваченными яркой заколкой, на её лице явно читался страх. Через плечо болталась совсем не дамская сумка со множеством кармашков и отделений и было абсолютно ясно, она бежала сломя голову. Войдя в комнату, она поклонилась и проговорила, не поднимая глаз:
– Прошу прощение за опоздание, я бежала так быстро, как могла. Что Вам угодно?
Гордорон презрительно фыркнул, вздохнул и проговорил, поглаживая рукой ножны своего церемониального меча:
– Тебе повезло, что я сегодня в хорошем расположении духа. Сегодня вообще замечательный день, за исключением одного, так сказать, недоразумения … Помоги этой девушке с рукой, – он кивнул в сторону Тиры, – и принеси ей новое платье.
Тира же готова была наплевать и на порезы, и на платье, которое было неприятно мокрым и холодным, лишь бы поскорее покинуть этого человека, да и замок вообще.
Служанка торопливо подбежала к ней и присела рядом на диван:
– Вы не против? – в голосе её слышалось неподдельное беспокойство, и при этом он был каким-то очень ровным и приятным.
Тира молча показала поцарапанную руку. Кровь уже расползлась большим алым пятном и начала засыхать по краям, что выглядело достаточно жутко, несмотря на то что сама рана от осколков бокалов была несерьёзной.
Служанка открыла сумку и Тира краем глаза заглянула внутрь: похоже в ней было самое необходимое на все случаи жизни. Девушка поразилась, как столько всего может вмещаться в такую, с виду не очень большую, сумку. Тем временем служанка ловко залезла куда-то поглубже в боковой кармашек, вытащила небольшую аптечку, бинт и начала быстро обрабатывать руку Тиры.
Вождь сидел на рабочем кресле и молчал. Его глаза внимательно следили за Тирой. Девушка с облегчением обнаружила, что платье её не так уж и промокло и начало потихоньку сохнуть, не доставляя уже значительного дискомфорта. Наконец, рана была обработана и рука перевязана. Служанка быстро оглядела Тиру и сказала:
– Сейчас я принесу Вам новое платье.
Произнеся это, она встала и быстро ушла за другое знамя, вероятно в какое-то подсобное помещение. Вождь тем временем опять оглядел Тиру с ног до головы и ухмыльнулся:
– Ну, как себя чувствуешь?
– Уже лучше, спасибо.
– Сейчас ты ещё и приоденешься, и мы с тобой вместе проведём прекрасно время.
