Она покивала, пожала плечами. В кармане пуховика зазвонил телефон. Звонил Сергей.
– Ох, мальчики, как я вас обоих… Привет!
– Лера, ты где?
– Я в кафе. А ты?
– Я дома. Анну Фёдоровну отпустил, тебя потерял.
– Да, сейчас иду.
Выключила телефон и посмотрела на Володю. Он отодвинул поднос, поставил на него почти пустой стакан. В его глазах плясали черти, но он молчал. Она вздохнула.
– Ладно, побегу. Номер телефона дай, у меня аппарат новый, все старые контакты потерялись. Ага, записываю… Пока!
– Пока. Тебя проводить?
Она помахала ладошкой – не надо! И побежала домой. На улице, оказывается, уже темнело – ого, долго просидели…
Сергей с Лизой, весело переговариваясь, возились на диване. Они посмотрели на Лерку совершенно одинаковыми глазами. Она присела на диван, прижавшись к Сергею.
– Не сердись, всего один стакан пива.
– Да нормально всё. Давайте ужинать…
В густой темноте раннего декабрьского утра перед глазами плавали, постепенно теряя яркость цветов, обрывки сна. Ей нужно было переезжать на новую квартиру. Одной. Квартира почему-то располагалась в бывшем универсальном магазине «Чайка», занимавшем весь первый этаж кирпичной пятиэтажки рядом с южнороссийским грузовым портом. Этот магазин Лерка помнила с раннего детства. В одном из отделов гордо возвышалось тёмно-коричневое пианино, а на нём ценник – пятьсот с чем-то рублей. Совершенно немыслимые деньги в конце семидесятых! Лерка училась в музыкалке, но выполнять домашние задания ей приходилось в школьном классе, такую дорогую покупку родители осилить не могли. Она приходила в «Чайку» и рассматривала полированное дерево пианино, борясь с желанием притронуться к нему… И вот сегодня во сне она должна была переехать именно сюда, где жила самая большая не сбывшаяся мечта её детства. Папа пообещал ей привезти вещи мебель на своей машине (которой у него никогда не было). И привёз – это были венские стулья с овальными спинками и гнутыми ножками, круглый стол и какие-то коробки с вещами. Лерка вспоминала этот странный сон и думала – что-то опять происходит в её жизни, такой, вроде, устоявшейся. Да… Устоявшейся, но, похоже, не очень устойчивой.
Лерка готовила завтрак, когда Сергей вышел на кухню, протирая глаза.
– Серёж, ты что будешь? Омлет или с Лизунчиком манные биточки с киселём?
– Омлет. Лера, а с кем ты вчера была в кафе?
Она развернулась к нему, продолжая взбивать яйца.
– С Володей Сибирцевым.
Сергей даже в лице не изменился, только протянул насмешливо:
– Вона как у вас, Михалыч…
Лерка поставила чашку и подошла к столу.
– Серёжа…
Он выставил вперёд ладонь.
– Всё-всё. Я помню, мы это не обсуждаем, это не тема для обсуждения, говорить не о чем и не о ком, давно проехали. Что-то ещё забыл?
– Ты ничего не забыл. Но говорить и вправду не о чем.
Она отошла и продолжила готовить завтрак.
– Лер, а у тебя на балахоне драконы или змеи?
Она посмотрела на свой яркий шёлковый балахон и, не оборачиваясь, произнесла, скрывая улыбку:
– Драконы, Серёжа. Они не подкрадываются и исподтишка не кусают.
– А-а… Зато как подлетят поближе, как огнём полыхнут, только уворачивайся. Ты мне одно только скажи…
Он смотрел в её напрягшуюся спину.
– Мне теперь надо чего-то ждать? Ну, там, опять каких-нибудь перекупленных участков земли в районе добычи полезных ископаемых или прорыва хвостохранилища на обогатительном комбинате? Так, чисто для информации, чтобы врасплох не застало?
