Последний аргумент подействовал на Светлану. Она вздохнула.
– Хорошо! Я согласна продолжить работу с вами только до Балашихи, но…
Федор облегченно вздохнул, но Светлана приложила палец к его губам.
– Но ты предупреди Вадима, что, если он хоть пальцем тронет Шумилова, я к вам ко всем и близко не подойду. И вообще, объясни ему, что я его… Впрочем, ничего не надо объяснять. Можно я пойду уже, а?
– Если поклянешься, что сегодня вечером придешь на репетицию.
– Но сказала же, что приду.
Сотрудники турфирмы не могли понять, что произошло с их директрисой после возвращения из Турции: она не то, чтобы посвежела лицом, она посветлела, в глазах зажглись веселые огоньки, общение с ней стало более дружелюбным. Секрет этих изменений попыталась раскрыть бухгалтер Тамара:
– Не влюбилась ли в кого наша Екатерина Вячеславовна?
– Да ты что, Том? Не в Турции же, за какую-то неделю, – возразила ей рыжая и большегрудая.
– Ой, не знаю, девчонки.
Вошедший в это время Ракицкий нахмурился и строго спросил:
– Это что за собрание вы устроили? Вы знаете, что власти запретили больше трех человек собираться в несанкционированных местах? Давайте работать!
– Во-первых, только с вашим приходом нас стало больше трех, – возразила бухгалтер. – Во-вторых, если мы собрались в одном месте, это вовсе не означает, что мы не работаем.
Зазвонил телефон. Рыжая сняла трубку.
– Алло! Турфирма «Светлана». Вас слушают!
– Вот видите, – негромко произнесла Тамара, кивнув в сторону телефона.
Ракицкий ничего не сказал, ушел к себе в кабинет, а третья сотрудница, уткнувшись в оказавшийся под рукой буклет, хихикнула. Бухгалтер также пошла на свое место.
Ракицкий после возвращения Екатерины из командировки тоже заметил изменения в ней. Поэтому и хмурился, сердился на нее, понимая, что у нее кто-то появился, но не он. Хотя и нелепо было ему, женатому на другой, ревновать начальницу к другому мужчине, но подспудно он осознавал, что это именно была ревность. Он имел на нее какие-то свои виды, хотел войти в долю – турфирма хорошо развивалась, и иметь проценты от прибыли было бы неплохо. А какой способ лучше всего сработает для того, чтобы войти в долю к женщине? Разумеется, постель.
Екатерина и в самом деле всю неделю после возвращения из Турции чувствовала себя необычайно легкой и счастливой. Вот и сегодня она вошла в офис с улыбкой на лице.
– Привет, девчонки! У нас все нормально? Дела идут? – задорно произнесла она и, не останавливаясь, проследовала в свой кабинет, который, впрочем, она делила с Ракицким.
– Все нормально, Екатерина Вячеславовна, – ответила рыжая и переглянулась с напарницей, которая в это время разговаривала по телефону с очередным клиентом, при этом обе улыбнулись.
– Здравствуй, Стас! Есть какие-либо новости?
Она бросила сумочку на стоявший рядом с ее креслом стул, подошла к зеркалу, висевшему посередине стены, между ее и Ракицкого столами. Поправила прическу, слегка припудрилась.
– Ты знаешь, как ни странно, был первый звонок по Каппадокии, спрашивали о возможности организовать паломнический тур.
Екатерина улыбнулась и вернулась на свое место.
– И что же здесь странного? Я ведь не зря туда ездила, и мы уже неделю назад выложили на сайте информацию об этом.
– Да, но это же не одиночные туристы, а целая группа. Чтобы так сразу среагировать.
– Ну, значит, мы с тобой хорошо работаем, не так ли, Стас?
Ракицкий впервые за эту неделю позволил себе скривить губы в улыбке. В данном случае, ему понравилось, что Екатерина сказала «мы», а не «я», чем она прежде не раз грешила.
