А на Ленинском проспекте, почти рядом, обитала Наташа Акимова, подружка детства, которая её ждала и даже приглашала пожить в своей красивой и удобной квартире на двадцать седьмом этаже с видом на город. Но почему так заныло под сердцем? Почему опять защемило до слёз, воскрешая перед глазами мужское лицо с тёмноголубыми глазами и улыбкой дьявола во плоти. Чертовщина какая-то…
Наконец-то её оставили в покое. Такой длинный день получился. Она очень пожалела, что не полетела самолётом. Ей хотелось покумекать в одиночестве, собрать в кучу новые данные, может, ещё что-нибудь придумать. Но в купе оказался приставучий попутчик, моряк-североморец, возвращавшийся к месту службы, очень надеясь, что с ней, с Настей. Хорошо, что пожилая пара, ехавшая в соседнем купе, уговорила его поменяться с ними полкой, и он перешёл к ним. А потом Костик, очкарик-ботаник, так её заговорил, что после его ухода у неё ещё минут двадцать звенели в ушах его слова. Посидев немного в тишине, девушка поняла, что ещё не так поздно. Ну не спать же ложиться в седьмом часу вечера. И она решила прогуляться. Просто подышать морозным воздухом, попить чайку в каком-нибудь кафе.
Возвращаясь через пару часов назад, Настя обратила внимание, что улицы почти пустые, хорошо освещённые, но безлюдные. А ведь только девять вечера. Навстречу прошёл мужчина, и всё, никого. Стало как-то жутковато, идти было ещё прилично. Сзади заржали.
– Куда, красавица, намылилась? Может, составить компанию? – Три молодых парня бандитской наружности догоняли её, сквернословили и иезуитски улыбались.
– Нет, спасибо, мне с самой собой нескучно. Приятно побыть в компании хорошего человека. А вы не подскажите, сколько времени? – Ей нужна была секунда, чтобы вытащить газовый баллончик, с одним бы Настя справилась, но с тремя, вряд ли.
Но её выпад разгадали, и здоровый парень схватился за настину сумку. Она не растерялась, сильно воткнула каблук мужику в ботинок и вывернув ему руку, уложила на снег. Конечно, в стильных сапожках Настя от них не убежит, придётся наступать. Будь что будет, но так просто она не дастся. Второго ей тоже удалось сбить с ног, а вот третий торчал из сугроба и орал на всю улицу, а какой-то мужчина в модной куртке-дублёнке отправил в нокаут первого, поднявшегося очень не вовремя. Схватив Настю за руку, он засунул её в машину и рванул с места. Она ничего не поняла, вцепившись в сумку и тяжело дыша.
– Мне нельзя светиться в милиции. У меня и так нездоровые отношения с органами. – Знакомый голос пробрал до самой глубины души. – Здравствуй, девочка моя.
Это был он, Егоров. Как в сказке, в самый последний момент рыцарь спасает свою прекрасную даму. Как это может быть? Настя же не знала, что является предметом слежки, и понять, как он оказался именно здесь и сейчас, ей было не дано. Может и можно было догадаться, но пережитый страх и удивление ей такой возможности не дали.
– Где ты научилась так драться? Настя, отомри, это я, Егор. Я живу здесь недалеко, просто защищал девушку. А это оказалась ты. Нас-тя, ау!
– Такого не может быть, – только и произнесла она.
– Получается, что может. Тебя куда отвезти?
– Разве такое возможно?
Егор понял, что у Насти самый настоящий шок, от всего, вместе взятого. Он остановился, повернулся к ней, взял её руки. На одной ладошке с внешней стороны расплывался огромный синяк, и сочилась кровь. Он приложил ранку к своим губам, Настя ойкнула. Автомобильная аптечка сделала своё дело, и Егор решил вывести Настю из неприятного состояния очень радикально. Он затащил её в кинотеатр, расположенный совсем рядом, купил коктейль, они выпили его перед сеансом. Шла какая-то комедия, но заснувшей на плече у Егорова Настеньке было совершенно всё равно, хоть трагикомедия. А майор, перепугавшийся за неё до одури, балдел от близости девушки, от знакомого аромата духов, да просто, от жизни такой, когда Настя рядом, сопит в две дырки, а он обнимает её и тихонечко целует, даже точнее, прикасается к её губам, самым желанным на свете.
