Несколько часов спустя ноги Иоланты ныли не меньше, чем ее сердце. Она танцевала, потом стояла рядом с Лукасом, пока он говорил с другими гостями о бизнесе, постоянно поглядывая на нее и явно не желая давать ей возможности снова сбежать от него. Но Алекоса она так ни разу и не увидела. Все ясно, она ему надоела.
Бал подходил к концу, и вереница гостей потянулась к выходу из отеля, где в ожидании стояла очередь из роскошных седанов и лимузинов.
– Где мой отец? – спросила Иоланта Лукаса.
– Скоро приедет. Он хотел, чтобы мы его дождались.
Иоланта вздохнула. Ей хотелось поскорее оказаться дома и лечь в постель. Теперь, когда она не знала, увидит ли Алекоса снова, радостное возбуждение от первого в жизни бала исчезло без следа. Она чувствовала себя Золушкой, только без хрустальной туфельки. Скоро она окажется в лохмотьях перед тыквой вместо кареты и с Лукасом в качестве мужа…
Лукас взглянул на свой телефон и нахмурился.
– Твой отец пишет, что я нужен ему на переговорах.
Иоланта не удивлялась. Отец постоянно работал допоздна. Он месяцами жил в Афинах, приезжая в свой сельский дом лишь ненадолго.
– Я скоро вернусь, – сказал ей Лукас. – Никуда не уходи.
Вконец расстроенная, Иоланта смотрела, как уходит Лукас, а потом вернулась в холл отеля. Ноги болели в новых туфлях, тело хранило воспоминания о прикосновениях Алекоса. Она уже давно не чувствовала себя такой одинокой.
Иоланта уже собиралась устроиться в одном из больших кресел, как вдруг увидела Алекоса. В один миг все ее чувства ожили.
Она, не задумываясь, направилась к нему. Ощущение одиночества мгновенно исчезло. Ей было безразлично, какой дерзкой и отчаянной она могла показаться ему или кому-то еще. Всю свою жизнь она ждала именно этого момента. Ждала возможности пережить восторг, приключения. Ждала Алекоса.
Последние два часа Алекос сидел в баре отеля и упорно напивался. Он уже достаточно сильно набрался, но был еще не совсем пьян, поэтому, заметив перед собой прелестное видение, подумал, что, должно быть, вообразил себе Иоланту. Несмотря на все его старания не думать о ней, он только это и делал.
Он издалека наблюдал, как она танцевала со своим невзрачным кавалером-занудой, который, неловко цепляясь за Иоланту, шаркал ногами и, судя по виду, не знал, куда девать собственное тело. А когда Алекос уже не мог этого вынести, он направился в бар. Ему никак не удавалось избавиться от засевшего глубоко в душу ощущения, что это его женщина, и никто другой не может к ней прикасаться. Он был первым мужчиной, который ее поцеловал, но ему хотелось большего. Иоланта напомнила Алекосу, каким он сам когда-то был, – счастливым и полным надежд.
И вот сейчас Иоланта стояла перед ним, ее лицо озарилось счастьем, как только она его заметила.
– Алекос… – шепнула она, и ее губы изогнулись в радостной улыбке. Протянув руку, она прикоснулась к нему.
Алекос инстинктивно ответил на ее движение, хотя понимал, что Иоланта ведет себя неразумно. Похоже, она не понимала, какую опасность представляет для нее незнакомец, в котором она возбудила физическое влечение.
Алекос перехватил ее руку, чтобы не дать Иоланте прикоснуться к нему, и сразу же понял, что совершил ошибку. Вместо того чтобы удержать ее, он лишь невольно притянул Иоланту к себе, чувствуя, что не в силах противиться ее очарованию.
– Я думал, вы уехали. – Его голос звучал низко и хрипло от желания.
