Послышались шаги, и появился Амо. Несколько минут он ничего не говорил, а просто стоял в дверном проеме со скрещенными на груди руками, демонстрируя свои выпуклые мышцы.
Я приподняла брови.
– Когда других девушек бросают, они ревут навзрыд. Ты же тратишь целое состояние на одежду.
Что-то сжалось в моей груди. Я почти заплакала, однако предпочла бы выколоть себе глаза шпильками, прежде чем позволила бы этому случиться.
– Меня никто не бросал, – сказала я, надевая новые черные кожаные лабутены. – Таких девушек, как я, не бросают.
Джованни никогда бы меня не бросил. Но проблема заключалась в том, что я была не до конца уверена, крылась ли причина этого в его страхе перед моим отцом или в его восхищении мной. Я попыталась вспомнить счастливые моменты с Джованни, но ни один из них не имел таких глубоких эмоций, о которых я мечтала.
– Я все еще могу убить его, ты знаешь. Проблем с этим не будет.
Амо пытался вести себя как папа, но у него не получалось. Пока не получалось.
Я встала и покрутилась, чтобы показать брату свое новое платье.
– Что скажешь?
Он пожал плечами, но в его взгляде по-прежнему отражалось беспокойство.
– Выглядишь неплохо.
– Неплохо? – спросила я. – Я хочу выглядеть сексуально.
Амо приподнял бровь.
– Ты сама чертовски прекрасно знаешь, как выглядишь, и я не стану называть свою сестру сексуальной.
– Я хочу пойти в клуб.
Брат помотал головой.
– Мама убьет меня, если я завалю еще один экзамен по математике.
Амо провалил экзамен в прошлом году, и только авторитет папы спас его. Теперь мама заставляла его решать тесты по математике даже летом.
Закатив глаза, я подошла к нему и запрокинула голову.
– Серьезно? Ты предпочтешь математику клубу?
Амо вздохнул.
– Кто-то из твоих подруг будет там?
– Половина из них ненавидит тебя, потому что ты их бросил. А другая половина сохнет по тебе, поэтому я держу тебя от них как можно дальше.
Не говоря уже о том, что никто из них до сих пор не знал о моем расставании, и у меня не было никакого желания сообщать им об этом.
– Тогда я пас.
Я умоляюще посмотрела на него.
– Амо, ну пожалуйста. Ты же знаешь, что мне не разрешают ходить в клуб без тебя. Мне надо отвлечься.
Брат закрыл глаза, пробурчав.
– Черт. Я правда не представляю, как Джованни смог тебе отказать, когда ты строишь такое лицо.
Я одарила его победной улыбкой. Амо, как и отцу, было трудно сказать мне «нет».
– Он был слишком занят, думая о всех способах, какими папа убил бы его.
Брат усмехнулся, достав свой телефон, вероятно, чтобы попросить разрешения у телохранителей.
– Ага. – Его улыбка пропала. – Ты уверена, что с тобой все в порядке?
Я толкнула его в грудь. Но он даже не сдвинулся с места.
– Я в порядке. – Я откинула волосы за плечо. – А теперь давай покажем мужскому населению Нью-Йорка то, что им никогда не достанется.
– Ты такая чертовски тщеславная.
– Сказал мистер Самовлюбленность.
– Когда ты собираешься рассказать обо всем родителям?
Я замешкалась. Это была та тема, которую я не хотела поднимать. Я не боялась, что мама с папой заставят меня пересмотреть свое решение. Мне просто не хотелось объяснять им причину. Конечно, люди в наших кругах тоже будут задавать вопросы, и, если их не удовлетворят мои ответы, они начнут распускать слухи, хотя они в любом случае это сделают. Общество жаждало скандала, особенно когда это касалось меня. У меня было больше врагов, чем соратников.
