Теперь Анреалиум. В публичном поединке из оружия жар-эфира я могу использовать только фантазм волшебного уровня. То есть Рарогов. Серп Ярилы, как и любой фантазм божественного уровня, пробуждает в сварожичах коллективное бессознательное. Любой русский сразу признает клинок своего бога. Так что на людях нельзя светить алым лезвием. За живу-технику Серп не выдать. Со Змеем ситуация проще. Он фантазм демонического уровня и уступает Серпу в мощи. По идее, признать Змея смогут, разве что, жрецы Сварога и других славянских богов. Только это далеко не факт, и поэтому им тоже не свечу.
– В бой! – кричит судья.
Всем телом выстреливаю навстречу Лобову. Кмет уже материализовал в руке первую каменную пику. Серой молнией сверкает гранитный отблеск. Прежде, чем он запульнул снаряд, на излете ловлю руку противника. Стискиваю ее железными пальцами, выворачивая. Заодно исследую крепкость чужого доспеха.
Рука не поддается. Сильный, зараза. Лицо Лобова уже вишневое от напряжения, набрякло кровью. Он пытается достать меня коленом. Блокирую локтем другой руки. Сам пинаю его в стопу. Затем локтем возвращающейся руки достаю по лицу. Лобов не успевает отреагировать. Хрясь. Голова его дергается назад. Пользуясь замешкой противника, отпрыгиваю спиной назад. Не упусти шанс, Фалгор!
Быстрый взмах руки на отскоке.
Десятки огненных вспышек.
Красно-золотыми высверками Рароги бросаются на Лобова. Но Кмет успевает подставить каменный щит. Птицы расшибаются о вертикальную твердь и гаснут.
Местные слишком уж почитают ранги. Раз Рыкарь, то точно сильнее Кмета. Ерунда это. Да, техники у Рыкаря объемнее, масштабнее, но ранг никак не отражает прочность ментального доспеха. Вот и выходит, что Рыкарь может быть колоссом на стеклянных ногах, а Кмет или Воин настоящим броненосцем.
Я сейчас про то, что дерусь с крепеньким Кметом. Не зря Лобов каменщик. Они предрасположены к обороне. А моя цель – как раз сбить доспех.
Пара стрел летит навстречу. Увернуться делать нефиг. Уклон в сторону, подъем ноги, подшаг, готово. Зато успеваю снова приблизиться почти вплотную.
У меня осталась еще одна бумажка с кровью. План прост: отвлечь Лобова ближними ударами, отскочить, накрыть огненными воробьями. Тогда не успеет прикрыться щитом.
Бью без замахов и без затей. Обычные резкие хуки. Хрясь. Хрусь. Следом апперкот в челюсть, который чуть съезжает. Тряся головой, Лобов отступает и наносит мощный кик. Чуть поворачиваюсь, нога скользит по моему плечу, не причинив вреда, лишь отбросив на шаг. Подумаешь. Зато можно снова Рарогов пустить. Что и делаю.
Выставленный гранитный щит блокирует птиц. Но пару «воробьев» я придержал. Швыряю их под нижний край щита. Один Рарог бьет в щиколотку, другой в живот. Двойное попадание! Теперь доспех точно сбойнет.
Подскок к противнику. Хватаю обеими руками щит и дергаю на себя. Непредвиденное движение заставляет Лобова отпустить каменную плиту, и, выброшенная мной глыба с грохотом укатывается. Пара отвлекающих хуков – бах, бах, – ловлю Лобова за руку, снова дергаю на излом – пробую доспех. Ага, сдал каменщик, болотопса жевать-недожевать.
Отмахнувшись от попытки контрзахвата, делаю мастерскую подсечку. Лобова швыряет головой в его же щит на полу. Хрусь. Орлиный нос аристократа уступает в прочности камню. На твердой глади остается красный отпечаток благородного шнобеля. Рисунок четкий. Хоть на выставку Краснова.
